Александр Абдулов

И тогда Саша мне сказал: «Хорошо, давай попробуем. Я у тебя переночую одну ночь. И давай прекратим этот пустой разговор. Давай немножечко выпьем. По какому поводу? Без всякого повода. Повод только один — у меня день прошел, а бывает так, день пройдет, и стыдно, стыдно, так стыдно… А рюмочку выпьешь, и уже не стыдно». В итоге мы с ним выпили по рюмочке, и Саша прожил у меня… семь месяцев. Разломал мне диван в клочья, я потом собирал его у реставраторов. Все было так, как я и предполагал. Но я не знал и не предполагал одной главной вещи. Мы замечательно с ним жили, и он сформировал некий абсолютно новый быт моей жизни. Новый быт заключался в том, что пока Саша шел в недалеко от моего жилья расположенный Ленком, на репетицию, он оставлял меня за компьютером, и я писал ему сценарий «Бременских музыкантов». Потому что, возвратясь назад, он очень строго проверял меня, что я успел, а чего не успел сделать. Я ему говорил: «Саш, я не собирался писать сценарий „Бременских музыкантов“». — «Сереж, ты мне товарищ, и я очень хочу чувствовать твое товарищеское плечо. Пусть оно сейчас будет выражено в написании сценария „Бременских музыкантов“».

* * *

Пока мы писали «Бременских музыкантов», встала проблема еды. Потому что Саша мог очень хорошо готовить, но он готовил по принципу того, что, допустим, отваривал макароны, выворачивал туда три банки тушенки, какой-то соус и получалась белиберда. Хотя это была и вкусная белиберда, которую я называл «тушенка по-абдуловски». Потом он то же самое проделывал с картошкой. Но, в общем, все его кулинарные фокусы закончились день на третий. Моих фокусов хватало и того меньше, и тогда я ему сказал: «Саш, тут рядом есть хорошее место, недалеко от нас. Одна старая московская шашлычная». И мы пошли в эту шашлычную. И это был еще один страшный такой внешний повод укорениться нам вот в этом невиданном быту, который у нас образовался. Мы пришли в эту шашлычную, Саша сел в дальний угол, и для начала мы попросили два пива и два лобио. Нам принесли два пива и два лобио. Мы отхлебнули пива, Саша огляделся вокруг, народу было немного.

— А тут еще и покормят?

— Да, покормят.

— И музыка играет какая красивая!

— Да, красивая.

— А картины какие… Ты посмотри, какой чудесный мир!

— Да, это чудесный мир.

— А это что за картина?

— Я не знаю. Я думаю, что это репродукция.

Нам принесли пива. Саша отхлебнул пива и сказал:

— Я когда вырасту большой, обязательно заведу себе вот такие картины. И буду на них смотреть и наслаждаться. Ой, а это что за картина?

— Я не знаю. Это, вероятно, тоже репродукция с какой-то очень хорошей картины.

— Она мне страшно напоминает твой день рождения. Сереж, вот именно то, что я запомнил на твоем дне рождения… Кто же успел нас так точно изобразить и так точно зарисовать?

Руанская дева по прозвищу Пышка

На этом мы бросили первоначальную дискуссию, съели харчо, съели шашлык. И вот так один раз там поужинав, мы стали ходить туда каждый день…