Александр Абдулов

Были мы с ним на Каннском фестивале. Жили в роскошной, чудесной квартире, даже не в гостинице. Квартира выходила на яхты, на море, такая вся многокомнатная, а мы с Сашей там жили вдвоем, в ус себе не дули и чудесно себя чувствовали. И мы на набережной встретили актрису, которая снималась у меня в фильме «Нежный возраст» — Олю Сидорову. И Оля, всплеснув руками, сказала: «Ой, мальчишки, я сейчас была в таком месте, куда я вас немедленно отведу. Это крупнейший модельер мира Пал Зилери, он участвует в Каннском фестивале как один из его организаторов и один из его спонсоров по тому, как будут одеты люди на этом фестивале». Потом она на нас так посмотрела и выдала: «Вы, ребята, одеты не очень… но он вас за две минуты оденет так, что вы все закачаетесь». И мы как завороженные, слегка пошатываясь уже от удовольствия, пошли за Олей. Пришли в какую-то огромную костюмерную, там нас встретило большое количество самых разнообразных людей, которые на нас стали примерять какие-то тряпки. А потом пришел какой-то начальник, а стоим в каком-то тряпье. Ни одно тряпье на меня с моими размерами не подходит, на Сашу тоже не очень идет. К нам приходит еще какой-то их начальник и говорит: «Боже мой! Боже мой! Какое счастье, что вы пришли к нам на эту вот примерочку. Конечно, есть один недостаток… Самый главный модельер и владелец всей этой прелести, — он обвел руками все эти шелковые фиолетовые рубашки, — вот он сейчас находится в городе Париже, там завтра будет великое биеннале Пала Зилери. И, конечно, если вы окажете ему честь и приедете на это биеннале, два таких человека, два таких звездных имени, то Пал Зилери будет счастлив, а самое главное, он оденет вас раз и навсегда с ног до головы на всю оставшуюся жизнь». Мы как-то задумались оба… Пал Зилери… Мы слышали, что есть какой-то Пал… И есть какой-то Зилери, но что вот так быстро мы столкнемся с ним внутри Каннского фестиваля и прогулки по набережной Круазетт, мы, конечно, никак не надеялись. Тем не менее, когда мы вышли, Оля сказала: «Это вы выиграли стотысячный лотерейный билет. Садитесь в самолет и поезжайте завтра в Париж к Палу Зилери. Только обязательно возьмите с собой большой чемодан. Пустой». И мы с Сашей пошли, на пути в свою чудесную квартиру зашли в рыбный ресторан, который мы называли «Морг», он таким сине-зеленым светом освещен и с жутко вкусными устрицами. Мы зашли, взяли устриц, заказали по-хулигански вместо белого вина водки, разлили по рюмочкам, и Саша сказал свое знаменитое «Да, конечно, к Палу Зилери ехать стыдно. С другой стороны, стыдно-то стыдно, а выпил рюмочку и не стыдно». Мы выпили по рюмочке, и на другой день мы уже летели в Париж с огромным пустым чемоданом. Два выдающихся идиота! Два кретина! По наводке Оли Сидоровой, которая тогда еще недавно закончила школу и только-только снялась у меня в фильме. И мы, ведомые духом Оли Сидоровой, приземлились в Париже и поперлись в какие-то роскошные отели, где должна была быть всемирная презентация Пала Зилери. Мы обошли за день штук десять роскошнейших отелей, куда-то нас пускали, куда-то нас вообще не пускали, говорили: «Нет, нет, нет, мы не можем».

Причем еще все смотрели на наш чемодан, который мы не могли ни бросить, ни оставить. Мы так и ходили с ним, передавая его из рук в руки, — огромный пустой чемодан, в нем не было ничего. На каком-то шестом отеле Саша сказал: «Знаешь что? Я завтра сам найду твою Сидорову». Я говорю: «Почему „мою“ Сидорову? Она просто у меня снималась. Это ничья Сидорова». А Саша говорит: «Вот я найду ничью Сидорову и сделаю из нее просто Сидорову козу! Понимаешь, Сидорову козу! Бросаем чемодан!» Я оторопел: «Саш, это же безумие. Ну хорошо. От Пала Зилери мы вряд ли получим на всю оставшуюся жизнь, но, может, мы завтра купим сыру или шляпу, мы положим шляпу с сыром в чемодан и нормально, как люди, поедем домой». Он только и ответил: «Я носить чемодан не буду».

Короче говоря, мы нашли гостиницу. Я знаю одно золотое место в Париже, напротив Роттердама, где трехзвездочные и даже есть однозвездочные гостиницы, вообще за бесплатно. Гениальные гостиницы, просто гениальные отели. И мы там сняли с ним двойной номер, окнами выходящий на Роттердам, поехали вечером в хороший ресторан, заказали опять водки, разлили опять по рюмочкам, и Саша сказал: «Конечно, стыдно было его искать, стыдно. Но рюмочку выпьешь, и не стыдно». Мы выпили по рюмочке, а назавтра прилетели в свою хивару на набережной Круазетт. Зашли в хибару, жарко было, мы разделись с ним до трусов, в это время пришел мой сын Митя и говорит: «Какие вы красивые». Я говорю: «Сань, давай снимемся. Это будет наш привет Палу Зилери, который должен был нас одеть до конца твоих и моих дней. Но пока получилось то, что получилось». И вот мы снялись и даже не забыли Пала Зилери. Переворачиваем — и вот он, Пал Зилери. Переворачиваем — и вот мы, раздетые до конца своих дней.

* * *