Александр I, Мария Павловна, Елизавета Алексеевна: Переписка из трех углов (1804–1826). Дневник [Марии Павловны] 1805–1808 годов

В этот День, любезный Друг, я не могу не послать Вам свои поздравления и добрые пожелания. Вы знаете, что они исходят от сердца, искренно к Вам привязанного и которое постоянно испрашивает у Господа для Вас благословения. И в особенности, чтобы Он позволил Вам ежечасно двигаться по пути, Им предначертанному, и чтобы из всех возможных путей Он позволил Вам выбрать единственный Вам необходимый. Поверьте, любезный Друг, что Пильзен у меня постоянно перед глазами и что время, там проведенное, относится к разряду того, о чем наиболее часто хочется вспоминать. – Что касается Ваших Малюток, то я искренно к ним привязался и нахожу их очаровательными.

Благодарю вас, любезный Друг, за Ваше милое письмо от 20 янв. / 1 февр. и за все те дружеские слова, которые Вы говорите. Сердце мое искренне на них Вам отвечает. – Я также весьма Вам признателен, любезный Друг, за присланное Вами письмо Императрицы[827]. Я истинно тронут Ее добротой и испытываю к Ней искреннюю привязанность. К этому письму я присоединю еще один лист на случай, если Вы найдете возможным Ей его послать, то сможете это сделать, не будучи вынуждены сообщать Ей содержание этого листа или же его окончания. –

___ Я занят в настоящее время тем, что улаживаю дело Колловира на предмет его награждения орденом[828]. __ Признаюсь Вам, что все детали, которые содержатся в этом письме, написанном белыми ручками Графини Фритш[829], были мне неведомы. Мне жаль, что я узнал о них так поздно.

C чувством живейшего волнения я прочитал, любезный Друг, письмо Императрицы, которое Вы имели дружбу мне переслать. Я нашел в нем выражение Ее постоянных добрых чувств ко мне, которые наполняют меня благодарностью. То, что я здесь говорю, не слова. Я испытываю чувство самой искренней, самой почтительной привязанности к Императрице, поскольку я нахожу в ней сочетание тех качеств, которые я редко встречал в этой жизни. К тому же Ее религиозное чувство находится в таком согласии с моим, что я нахожу особое очарование в том, чтобы пытаться сблизиться с Ней. Она внушает мне полнейшее доверие. И потому нет ничего, в чем бы мне не хотелось открыть Ей свою душу. __ Когда человек способен внушить подобные чувства и подобную привязанность, любое свидетельство интереса и внимания с его стороны приносит истинную радость. __ Повергните меня к Ее стопам, любезный Друг, и передайте Ей, как я тронут, признателен, за всю Ее доброту, а также за неизменную дружбу, которой не переставал меня одаривать Император[830]. __ И я покидал их с тяжелым сердцем, поскольку я так люблю их общество. Не знаю, когда Божественное Провидение дарует мне следующий раз вновь подобное чувство истинного удовлетворения. В любом случае это будет не так скоро, как мне бы хотелось. __ Скажите также Императрице, что я искренно сочувствую той утрате, которая их обоих постигла в лице почтенного Графа Вурбна[831]. Мне известно, как привязан был к нему Император, а также как предан был Императору покойный. Подобные утраты ничем не заменимы.

Что касается картины, о которой говорила Вам Императрица, это правда, что я восхищался прекрасной картиной Джованни Беллини[832], которая только что вышла из рук реставраторов, однако мысль о том, чтобы иметь ее у себя, никогда не приходила мне в голову. Я смотрел на нее как на любое другое произведение искусства из числа тех, что находятся в Академии художеств в Венеции, вот и все. После «Вознесения Богоматери» Тициана[833] это самая прекрасная картина или одна из самых прекрасных.

Что касается Герцога Мейнингена[834]: признаюсь, что его желание меня приводит в некоторое затруднение, поскольку оно противоречит нашим военным обычаям (тому, что принято у нас в Армии). Но прежде чем отвечать Вам окончательно, я посоветуюсь с Константином.

Передавайте уверения в моем уважении Великой Герцогине, а также Великому Герцогу, тысяча дружеских приветствий Вашему Мужу и Детям, и множество добрых слов Графиням Фритш и Эглофштейн. Прощайте, любезный Друг, вспоминайте иногда о Брате, любящем Вас всем сердцем.

Пока я ждал отправления курьера, чтобы запечатать это письмо, оно в достаточной степени потеряло свою злободневность. Весь Ваш навеки.

A.

ЕЛИЗАВЕТА АЛЕКСЕЕВНА – МАРИИ ПАВЛОВНЕ[835]

Царске Село,

23 мая / 4 июня 1823 года.