Александр Лукашенко: политический портрет

Более того, получается, что не было и преступников, убивших этих людей, как и самого преступления не было. Потому что не было суда, за­фиксировавшего этот факт. («Почему вы без суда определили кого-то в преступники?») В общем, не было ничего вообще. И из-за чего сыр-бор?

А если все же что-то и было, то президент нашел виноватых. Это власти одной из западных стран (раньше Лукашенко прямо указывал на Германию). Дескать, там видели исчезнувших, их фотографии публикова­лись в газетах. А их власти не хотят предоставлять информацию. Откуда знать литовским гражданам, что официальные лица Германии неоднократ­но опровергали эту информацию.

Но наиболее цинично звучит обвинение в адрес родственников ис­чезнувших. Мало того, что Лукашенко и как президент, и как человек не выказывает самого элементарного сочувствия к жертвам и их родным, так он еще называет их виновными: «Это я, прежде всего, должен спросить у семьи, где ваш муж, где ваш сын? Почему вы не смотрели, когда он не был исчезнувшим?». Это цинизм в квадрате, в кубе.

По масштабу демагогии в этом интервью Лукашенко превзошел са­мого себя.

Некоторые итоги

«С юридической точки зрения дела о громких исчезновениях в Бе­ларуси раскрыты. Лица, которых подозревают в совершении этих пре­ступлений, установлены. Если бы это было не так, мы бы давно получи­ли опровержение политически мотивированной версии исчезновений» - такой вывод сделал известный юрист Г. Погоняйло. И с этим можно согласиться.

Трудно судить о личной причастности Лукашенко к этим исчезно­вениям. Но фактом является то, что он препятствовал расследованию, поиску преступников. В. Леонов, ссылаясь на свидетельство О. Божелко, рассказывает, как на одном из совещаний президент упрекал генпрокуро­ра: «Ты меня уже довел до истощения! Я ночами не сплю, пью горстями таблетки. Копаешь, копаешь, копаешь. Тебе что надо - чтобы гробы За­харенко и Гончара по Минску носили? Ты ищи Диму Завадского! Ищи Диму. А ты все под меня копаешь».

Но есть факты прямого обвинения в адрес Лукашенко. По воспоми­наниям О. Божелко, зафиксированного В. Леоновым, на одном из совеща­ний заместитель министра внутренних дел Н. Лопатик бросил в лицо президенту: «Какое право Вы имели убивать генерала?» (имея в виду Ю. Захаренко).

Как мы помним, попытка правоохранительных органов раскрыть преступления и арестовать виновных была расценена Лукашенко как го­сударственный переворот и угроза его власти. А назначение генпрокуро­ром главного подозреваемого В. Шеймана ставило целью замести следы.

Если отвлечься от этих конкретных уголовных дел и посмотреть на ситуацию в более широком контексте, то складывается ужасающая карти­на. Во главе ведомства, надзирающего за соблюдением законности в стра­не, долгое время стоял человек, подозреваемый в страшных преступлени­ях. А другого подозреваемого, обвиненного в непосредственном испол­нении убийств, президент объявляет своим главным защитником. Можно представить, какое влияние на правосознание работников правоохрани­тельных органов, общества в целом оказали эти факты.

Сильный резонанс вокруг этих событий сыграл свою положитель­ную роль в том смысле, что после 2000 года политических исчезновений в Беларуси больше не было. Однако эти преступления останутся навсег­да незаживающей раной в общественном сознании. Несмываемое пятно страшных подозрений будет отягощать белорусский режим до самого конца его существования. Как известно, нет ничего тайного, что не стало бы явным. Сколько бы времени ни прошло. В политике прощается многое. Но убийства людей не простит никто.

А судьба Виктора Шеймана и Дмитрия Павличенко незавидна. Ни­кто не удивится, если с ними что-то случится, например, попадут в авто­мобильную аварию или кирпич упадет на голову.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

За эти 15 лет я уже пережил столько, что, на­верное, если бы я «окочурился», я мог бы сказать, что меня жалеть не надо. Я прожил за эти 15 лет все свои там 75 или 80, 90, сколько мне было отпущено.

А. Лукашенко, Советская Белоруссия, 2009, 5 июня.

Я как первый президент, не могу проводить иной политики, потому что за мной придут другие, и перед глазами у них будет жуткий пример Лу­кашенко, который защищал свои интересы, не жалея ни себя, ни своих родных и близких.

А. Лукашенко. Белорусы и рынок, 2006, № 9.