Алексей Балабанов. Встать за брата… Предать брата…

Я знаю одно: любителем приврать в подобных вещах Леша не был. Но бог с ними, с дочерьми, одну из которых Алексей мог хорошо знать по причине ее близости с другом. А вот слова о том, что мама дружила с Ельциным, в этом контексте представляются основополагающими. И преобразуются в уточнение. Если так, то по всем правилам науки о связях Инга Александровна, мать Алексея Октябриновича, все же дружила с Наиной Иосифовной, а не с Борисом Николаевичем. И это несколько меняет дело, поскольку сам Борис Николаевич был погружен в более судьбоносные проекты и обстоятельства.

И ведь более того – сам-то Леша мог и не знать ничего про то, какими восходящими ветрами его Пегас возносился на Олимп. А еще стоит добавить, что была бы глупа та мать, которая, хорошо зная и душевное устроение сына, и его тяжкие недуги, и боясь ранить его самолюбие, посвящала бы его в то, какими средствами она стремится утолить свою возможную генетическую вину перед единственным любимым сыном… Которая посвящала бы его в то, кто и как создает ему ореол…

Автору этих умозаключений вряд ли стоит рассчитывать на снисхождение со стороны поклонников творчества Алексея Балабанова. И остается уповать на понимание со стороны соотечественников с аналитическим складом сознания. Увы, многие из них обнаруживают более изъянов, чем достоинств, в его творчестве. Даже вопреки тому, что на последнем отрезке пути сам Балабанов говорил и правильные вещи от чистого сердца.

Не претендую на всезнание, но и оговорок не будет. Да – я не член киноакадемий, но давнишний член СП России, а в далеком прошлом еще и журналист-международник. Опыт и житейская сметка худо-бедно нажиты. Поэтому очень хорошо представляю, как все происходит в базовом для кино (как минимум – в смежном) виде творчества – в литературе. Точнее – в современной отечественной литературе. Так вот, в ней есть огромная масса талантливых и наделенных честолюбием людей, которым так и не выбраться из статуса графоманов. При всех усилиях и заряженности на успех. Есть ряд раскрученных и престижных премий, где тебя как сочинителя должны оценить мэтры и эксперты от беллетристики. Объективно и беспристрастно. В идеале. И такое иной раз и случается, но…

Но, во-первых, не следует забывать, что такое творческий мир и как он устроен. Если говорить о нашей стране, то здесь два противолежащих и ненавидящих друг друга лагеря – либералы и традиционалисты. И в каждом ряд конкурирующих эстетик – и основную коллизию описал еще Александр Сергеевич Пушкин в «Моцарте и Сальери». Сравнение с пауками в банке хоть и оскорбительно, но в существе своем тоже уместно. В результате естественного «баночного» отбора членами жюри становятся «самые-самые»… Достойнейшие, само собой. В идеале опять же. Или приближенные…

Смягчим метафору и рассудим здраво: трудно представить, как, скажем, один инженер бросает в кофе коллеге таблетку с отравой. Из ревности, допустим, к проекту. Хотя и возможно теоретически, ведь конкуренция есть везде, где есть столкновение интересов. И все же… там, где нет точных формул, – нет и объективных критериев…

Пауки в банке съеденными быть не хотят, но не умеют образовать коалиции. Не умеют дружить. А члены жюри, как правило, относятся к высшим животным. И умеют дружить. И всегда очень чутки к разного рода сигналам дружбы. А уж если этот сигнал приходит с самого верха, то это уже дружба без границ…

Не стану называть имена, но когда такой сигнал приходит (пусть только один единственный, не очень громкий – но внятный, он потом цепной реакцией спускается по всей креатурно-креативной пирамиде), то избраннику судьбы присваивается максимально возможное число призов и лауреатств. Так начинается его дорога к славе, так его причисляют к сонму избранных и делают предметом поклонения. Двуногим нужны кумиры и примеры для подражания, без этого нельзя. Особенно в пострациональные эпохи. Вот, собственно, и вся история.

Я всего лишь допускаю… Пусть и от противного, от худшего. Однако базируясь на жизненном опыте. Просто в странах со строго пирамидальным общественным устроением (не будем пугать друг друга помпезными словами вроде «авторитарный», «тоталитарный» etc.) подобное происходит чаще, чем в странах цивилизационно устоявшихся, с оплощенным соцрельефом – растянутым в горизонталь демократии. Это данность.