Альфеус Хаятт Веррилл. Повести и рассказы

Тут доктор уронил ручку, отодвинул в сторону блокнот и книги и погрузился в размышления. В конце концов, он не узнал ничего такого, чего бы уже не знал. Он вернулся к своей отправной точке. На самом деле, он уже ответил на свои собственные вопросы и доказал свое утверждение. Но его исследования и изыскания навели на новые мысли. Никогда прежде он не был так близок к тайне жизни и смерти. Никогда раньше ему не приходило в голову, что жизнь может быть чем-то совершенно отличным от простого физического организма – машины, как он его называл. И если его теории, если его выводы были правильными, если его постулаты были обоснованными, разве он не мог бы тогда вернуть жизнь существу, убитому насильно или чьи органы были бы повреждены или больны? И к чему может привести его открытие? Если бы с существом можно было обращаться так, чтобы оно могло сопротивляться смерти от утопления, отравления газом, замораживания и поражения электрическим током, а также перфорации сердца или мозга, можно ли было бы лишить это существо жизни любым иным способом? Даже если животное разрезать на куски, если его голову отделить от тела, умрет ли оно? Или оно, подобно дождевому червю или амебе, продолжало бы жить, и, живя, части воссоединялось бы и функционировало как раньше?

Внезапно ученый вскочил со стула, как будто под ним отпустили пружину. Наконец-то он получил это! Это было решение проблемы! Никто не смог объяснить, почему некоторые формы жизни могут быть разделены без повреждений, в то время как другие формы получают сравнительно легкие повреждения.

Но какова бы ни была причина, какова бы ни была разница между низшими и высшими животными в отношении жизни и смерти, он преодолел пропасть. Благодаря его открытию теплокровные беспозвоночные стали такими же неуничтожимыми, как тихоходка.

Да, это должно быть так, должно быть, благодаря его воздействию млекопитающее могло пережить те же увечья, что и дождевой червь. Доктор Фарнхэм бросился в свою лабораторию, схватил кролика и, не испытывая ни малейших угрызений совести или колебаний, отделил голову от тела.

И хотя он был готов к этому, хотя он был уверен в результате, все же он побледнел и отшатнулся назад, схватился за стул для поддержки, когда безголовое существо продолжало прыгать, беспорядочно и бесцельно, но совершенно живое, в то время как бестелесная голова шевелила носом, махала ушами и моргала глазами, как будто задаваясь вопросом, что стало с его телом. Поспешно подобрав живое тело и живую голову, он соединил их вместе, надежно сшил и наложил шину и, воодушевленный успехом своего эксперимента, поместил, довольного и абсолютно не страдающего кролика в его клетке. Но был еще один эксперимент, который доктор Фарнхэм не проводил. Сможет ли он воскресить существо, убитое насильно? Он скоро узнает и, найдя здорового зайца, он милосердно и безболезненно убил его, пронзив его мозг, и немедленно приготовился ввести дозу своего почти волшебного препарата в вены мертвого животного. Но проверка так и не была проведена…

Глава VI

Как всем известно, остров Абилоне имеет вулканическое происхождение и подвержен частым землетрясениям. Из-за этого, хотя в течение последних нескольких дней ощущались подземные толчки, никто не обращал на них особого внимания, и даже доктор Фарнхэм, который подсознательно отметил, что один или два толчка были необычно сильными, был немного обеспокоен, лишь потому, что они мешали его работе и настройке его точных приборов.

Теперь, когда он склонился над мертвым телом зайца со шприцем для подкожных инъекций в руке, ужасное землетрясение потрясло остров. Пол лаборатории поднимался и опускался, стены треснули, стекло посыпалось из окна в крыше, мензурки, стеклянные стаканы, реторты, пробирки, банки и фарфоровая посуда полетела на пол со звоном разлетевшихся осколков, столы и стулья были опрокинуты, а доктора с силой отбросило к стене. Было не время для колебаний, не время для научных экспериментов, и доктор Фарнхэм, будучи обычным человеком и вполне осознав опасность для своей жизни, выбежал из разрушенной лаборатории на открытый воздух, все еще сжимая шприц в одной руке и флакон с препаратом в другой. Совершенно забыв, что они предположительно бессмертны, трое его пожилых товарищей с криками ужаса выбежали из разрушающегося жилища и, едва удерживаясь на ногах, испытывая тошноту и головокружение от сотрясающих остров подземных толчков, которые следовали один за другим в быстрой последовательности, четверо безмолвно и зачарованно смотрели, как здания превращаются в бесформенные руины прямо перед их глазами.

Но худшее было еще впереди. Вслед за землетрясениями раздался оглушительный, ужасный рев – звук потрясающего взрыва, который, казалось, разорвал вселенную. Небо почернело, яркий дневной свет сменился сумерками, пальмы согнулись от воющего ветра, и, не в силах стоять, четверо мужчин упали ничком.

– Извержение! – закричал доктор, стараясь перекричать вой ветра, взрывные сотрясения, похожие на разрывы снарядов, и треск пальмовых листьев.