Али-баба и тридцать девять плюс один разбойник

– Почем я знаю! Может, всю жизнь копил.

– Интересно, зачем ему понадобились рабы?

– Слушай, чего ты ко мне привязался, Ахмед? – не вытерпел Махсум. – Интересно – вот у него и спросишь, когда деньги отдаст.

Ахмед надул щеки, но тут Али-баба бросил ему под ноги мешок, и разбойник сразу позабыл обо всех обидах, заплясав вокруг мешка.

– Здесь восемьсот монет, – просто сказал Али-баба, будто разговор шел о пяти медяках. – Будешь считать?

– Буду! – вытянул худую шею Ахмед.

– Считай! – кивнул Али-баба.

– Э, завязывай Ахмед, – недовольно проворчал Махсум. – Бери мешок и пошли, время еще впустую тратить.

– А вдруг он нас надул, шеф?

– Делать ему больше нечего, – фыркнул Махсум, пристально глядя в честные глаза Али-бабы.

– Так будете считать или нет? А то развязывайте рабов.

Ахмед некоторое время мялся в нерешительности, но нетерпеливый, достаточно болезненный и оттого преисполненный молчаливого красноречия тычок локтем в ребра от главаря заставил сдаться разбойника.

– Я тебе верю, глупый юнец, – противно захихикал он, подавая пальцем знак своим людям, чтобы те освободили рабов. – Но смотри, если решил надуть меня хоть на один золотой. Забирай своих никчемных рабов!

Али-баба только головой покачал и направился к девушке, веревки на руках и ногах которой уже перерезал один из разбойников, сопровождавших Махсума с Ахмедом.

– Как тебя зовут, красавица? – спросил у девушки Али-баба.

– Марджина. – Девушка томно опустила длинные ресницы.

Махсум непроизвольно вздрогнул, бросив на нее пристальный взгляд.

– Что с вами, шеф? – спросил Ахмед, привязывавший мешок к седлу своего коня. – Вы так побледнели.

– Н-ничего. – Махсум, уже порядком наловчившийся, лихо вскочил в седло и ударил коня пятками в бока. – Поехали!

Ахмед пожал плечами, тоже взобрался в седло и тронул своего коня.

– Ты свободна, Марджина, – между тем сказал девушке Али-баба. – И вы тоже, – обратился он к старику с мальчишкой.

– О, добрый господин! – упали те на колени, протягивая к Али-бабе руки, а Марджина только широко распахнула глаза и округлила ротик.

– Какой я вам господин, – буркнул Али-баба, утерев нос рукавом, затем отвернулся и побрел домой.

Толпа окончательно притихла, порядком окосев. Такого еще ни разу не бывало, чтобы кто-то приобрел рабов и сразу подарил им свободу – это ж столько денег выкинуто на ветер!

– А мы? Что нам делать? – крикнул вслед Али-бабе старик.

– Странный вопрос, – обернулся юноша, остановившись на миг. – Делай то, что делают все свободные люди: работай, потей, вовремя плати подати и страдай как все, – сказал так и пошел дальше.

Народ расступался перед Али-бабой, в немом изумлении взирая на него.

– Постой, о добрый юноша.

Марджина нагнала Али-бабу у самого выхода с базарной площади, когда тот уже собрался свернуть в узкий проулок. Старик с мальчишкой, не придумав ничего лучше, заспешили за ней.

– Ну что еще? – остановился Али-баба.

– Ты куда собрался?

– Как куда? Домой, разумеется!

– А я?

– А ты иди к себе домой.

– Мое селение разорили бандиты, и мне некуда больше идти, – вздохнула красавица, опуская голову.

– Ты хочешь сказать, что я должен еще и его отстроить? По-моему, я и так немало для тебя сделал.

– Что ты! Нет, конечно! – Марджина протянула к Али-бабе руки в просящем жесте. – Просто мне некуда податься. Разреши пойти с тобой.

– Эт-то еще зачем? – возмутился Али-баба, недовольно сводя густые брови.

– Я буду тебе служанкой. Я умею делать все, и даже больше.

– Совсем с ума сошла? Иди-ка ты своей дорогой, умелица на все руки. Служанки мне не нужны.

– А кто тебе нужен? – Девушка никак не хотела оставить Али-бабу в покое, и тот уже начинал жалеть, что вообще ввязался по душевной простоте и жалости к девушке в историю с рабами.

– Мне никто не нужен, – отрезал Али-баба, рубанув рукой наотмашь.

– А мы? – послышалось из-за спины Марджины.

– А вы – тем более! – заглянув через плечо девушки, сказал Али-баба.

– Но куда же мы пойдем, добрый господин?

– Повторяю в последний раз: я никакой не господин! – вышел из себя Али-баба. – И хватит уже обзываться неприличными словами, а то я… – и замолк, пожевав губами.

– Что? – спросила Марджина, похлопав очаровательными ресницами, и вытянула полноватые губки.

– Ничего. – Али-баба повесил плечи, вздохнул и пошел быстрее. Марджина опять направилась за ним, за Марджиной потянулись старик с мальчишкой.

– Вы что, так и будете теперь преследовать меня? – разозлился Али-баба.

Марджина утвердительно дернула подбородком и мило улыбнулась, а старик с мальчишкой завертели головами.

– Да ну вас… всех, – махнул рукой Али-баба, осознав, наконец, что от преследования ему не избавиться – рабы, как оказалось, вещь слишком прилипчивая и назойливая. До него только сейчас дошло, что им совершенно не нужна свобода – им просто нечего с ней делать.

Так они и шли дальше – Али-баба впереди, за ним, шагах в трех позади, следовала Марджина, за Марджиной, стараясь быть как можно незаметнее, поспешали мальчишка со стариком. Али-баба пытался всю дорогу придумать, как от них отвязаться, но ничего дельного, как назло, в голову не приходило.