Али-баба и тридцать девять плюс один разбойник

Айгуль ворвалась на верхнюю веранду дома, когда Али-баба с матерью только приготовились вкусить крупных мантов, посыпанных мелко нарезанной зеленью и политых кефиром. Отменно приготовленные умелой, как оказалось, рукой Марджины, манты источали непередаваемо нежный и аппетитный луково-мясной аромат, будоражащий обоняние и возбуждающий аппетит до нетерпеливого ворчания желудков. Изнывающий от голода Али-баба, не в силах преодолеть мук ожидания, схватил горячую манту и впился в нее зубами. Юноше, конечно, было неудобно за свою несдержанность, но Марджина, спустившаяся в дом заварить чай, быстро наверстает упущенное, когда вернется. Однако вместо Марджины на веранде появилась встрепанная Айгуль. Беременной серной взлетев по лестнице, она сходу набросилась на ничего не понимающего Али-бабу.

– Али-баба, гнусный ты проходимец, отвечай немедленно: где мой муж? Его нет уже целый день!

Глаза женщины горели, спутанные жирные волосы торчали из-под платка в разные стороны, а пальцы, унизанные дорогими перстнями, угрожающе сжимались. Али-баба, недовольный тем, что его оторвали от еды, утер губы тряпкой и снизу вверх взглянул на невестку.

– Э, глупая женщина, почему ты спрашиваешь про Касыма у меня, когда живешь с ним ты?

– Это я-то глупая? Я? – задохнулась Айгуль от возмущения.

– Не кричи, прошу тебя, а то у мантов ушки свернутся, – поморщился Али-баба. – Откуда мне знать, где шляется твой драгоценный супруг.

– Но ведь именно ты подговорил его пойти в пещеру, будь она трижды проклята! – не унималась Айгуль. – Ох, я несчастная-а! И где мой дорогой Касымчи-ик? Куда же ты пропа-а-ал? – взялась причитать она, раскачиваясь и дергая себя за волосы.

– Кончай концерт, женщина. – Али-бабу нисколько не проняло сольное выступление невестки. К подобным истерикам он давно  уже привык. – А чтобы тебе было понятно, так я объясню сразу: твой Касым приперся ко мне и, угрожая всеми возможными карами, на которые только хватило у него фантазии, потребовал все рассказать ему. Что мне оставалось делать, по-твоему?

– Ах, я горемычная-а!

– Кончай, говорю!

– Не кончу! Верни мне моего дорогого Касыма.

– Разве я брал его у тебя? – решил отшутиться Али-баба.

– Верни!

– Вот же привязалась, мочи нет! – Али-баба нервно дернул подбородком. – Тебе же арабским языком объясняют: не знаю я, где твой Касым! Не знаю, и все тут.

– Ах так?

– Да, так! И дай мне, наконец, спокойно пообедать.

– Я тебе дам обед! Я тебе сейчас такой обед устрою, гнусный разбойник! Куда ты его послал, признавайся?

– Да отстанешь ты от меня или нет?

– Не отстану. Где мой кормилец?

– Уф-ф, за что мне такое наказание, о Аллах? – закатил глаза Али-баба.

– Ты что, спать собрался?

– С тобой поспишь, как же, – проворчал голодный юноша.

– Вставай и иди искать своего брата.

– Вот еще! Делать мне больше нечего, что ли? Он взрослый человек.

– Он дитя малое-е! За что же ты нас поки-ину-ул.

– Ау, женщина!

Айгуль кто-то похлопал по плечу, и та, разом перестав голосить, живо обернулась.

– А эт-то что еще за чучело?

– Знакомься, Марджина, – сказал Али-баба, быстро схватив манту и запихнув ее целиком в рот, пока выдалась минута затишья. – Она будет жить у нас.

– С чего вдруг? – подбоченилась Айгуль, придирчиво ощупав взглядом девушку. – А ты у Касыма разрешения спросил? Приводят сюда кого попало. Может, она воровка?

– Эй, уважаемая? – опять окликнула сварливую женщину Марджина. – Вы бы за языком следили.

– А ты кто такая, чтоб мне указывать? Я здесь за всем слежу.

– Ну и следите себе на здоровье, а только я честная девушка и никому не позволю…

– Ты? Не позволишь? Да я тебя сейчас с лестницы спущу и выкину вон отсюда.

– Так! – Али-баба грохнул кулаком по столу. Манты испуганно подпрыгнули на лагане, укрывшись кефиром. – Хватит! Она на моей половине дома, моей! Понятно? И если Касыма что-то не устраивает…

– Верни мне Касыма! – топнула Айгуль. Теперь уже подпрыгнул весь столик, и Али-бабе пришлось навалиться на него, чтобы тот не опрокинулся.

– Опять началось… Да где ж я тебе Касыма возьму, глупая ты женщина?

– Касым взял дутар, двух мулов и пошел в пещеру. Иди за ним и найди его.

– А давай сделаем по-другому: я тебе скажу, где находится пещера, и ты сама сходишь за мужем.

– Вот еще! – фыркнула Айгуль. – Делать мне больше нечего, только в такую даль тащиться по пыли и солнцепеку.

– А мне, значит, есть чего делать, чтобы тащиться туда?

– Сходи!

– Да не пойду я никуда! – Али-баба прожевал манту и тут же засунул в рот следующую. – Сам придет, никуда не денется.

– А если не придет?

– Придет, и еще два мешка денег притащит, – сказала Марджина.

– Два мешка? – засомневалась Айгуль. – А ты откуда знаешь?

– А как же иначе? Раз он двух мулов взял, значит, и мешков должно быть два, ведь так?

– Так, – поразмыслив, согласилась Айгуль.

– А легко ли два мешка золота заработать песнями?

– Нет, наверное. Откуда я знаю!

– Вот вы истерики закатываете, а он сейчас там трудится в поте лица.

– Ты так думаешь?

– А что будет, если Али-баба сейчас соберется и пойдет за ним? – прищурилась Марджина, разливая чай по пиалам.

– Что?