Али-баба и тридцать девять плюс один разбойник

Оказалось, что он упал на мешки, набитые чем-то мягким, вероятно, свежескошенной травой. По крайней мере, пахло именно ей. Скорее всего, мешки принесли косари в уплату за помол зерна – каждый платил, чем мог. Так или иначе, а Касыму во второй раз крупно повезло. Не будь под дверью мешков, набитых мягкой травой, он точно разбился бы в лепешку!

Поднявшись и отряхнув одежду, Касым огляделся. Определившись с направлением, он направился в сторону города. Касым редко выбирался за городскую стену, а ночью так вообще ни разу. И потому ему пришлось долго искать пролом в стене, едва ли не ползая по ней. Когда он уже отчаялся найти лазейку, ход наконец отыскался, но это был вовсе не тот лаз, через который выходил Касым, однако ему было уже совершенно безразлично. В городе он быстро разберется, куда попал, а там уж до дома и рукой подать.

Выбравшись из лаза по другую сторону стены, Касым раздвинул ветки зарослей ракитника и выглянул наружу. Ему еще с той стороны стены показалось странным, что в столь поздний час город шумит, словно в базарный день на площади. В городе же творилось натуральное светопреставление. Множество людей толпилось на улицах, некоторые из них держали факелы, и все что-то бурно обсуждали.

Касым незаметно выбрался из ракитника и приблизился к говорящим, прикинувшись припозднившимся прохожим.

– Представляете, гляжу в окно, а из калитки проклятого дома вылетает женщина, вся в огне! И начинает кататься в луже. Потом как вскочит, как побежит!

– Это что! А вот мой свалился мне прямо на голову, когда я собрался хорошенько выспаться на топчане. А зубищи у него – во! Точно вам говорю, в этом доме сам шайтан поселился, не иначе!

– И что?

– А ничего. Вскочил – и бежать. Вон, сами поглядите – калитку мне проломил, – указал говорящий на свороченную набок калитку в глинобитном заборе.

– Кто? Шайтан?

– Да какой шайтан, чего ты несешь? Тот, зубастый!

– Да-а…

Касым повертелся, послушал – да и ходу домой. Теперь он знал, где оказался. Проклятый дом – это не иначе как жилище злосчастного муллы, а отсюда до дома Касыма путь неблизкий, почитай, через полгорода топать.

Вскоре голоса людей стихли вдали, и Касым, стараясь передвигаться как можно незаметнее, запетлял по кривым узким улочкам. Страшно ночью одному, еще чего доброго нападет кто. Но вот уж и базарная площадь, а отсюда до дома шагов триста. Пустая длинная улица наконец привела Касыма к калитке собственного дома. Влетев в калитку на полном ходу, Касым захлопнул ее за собой, привалился к ней спиной и медленно сполз на землю с блаженной улыбкой на губах. Наконец-то он дома! О, родной милый дом с дырой на крыше! Но почему Касыма никто не встречает? Неужели улеглись спать, наплевав на то, что хозяин пропадает невесть где? Какое свинство, какое неуважение!

Но тут Касым заметил, что кто-то стоит на пороге дома – Айгуль! Все-таки не спит, волнуется, ждет своего дорого, разлюбезного супруга – чудо, а не жена! У Касыма прямо камень с души свалился.

– Айгуль, дорогая! – Касым вскочил на ноги, позабыв про усталость, и бросился к жене с распахнутыми объятиями. – Я…

– Ага, явился! – Айгуль сделала шаг навстречу мужу, и Касым застыл как вкопанный, разглядев в руках жены длинную скалку. – Отвечай, негодный, где ты шлялся столько времени?

– Я… это… вот… – забормотал Касым, отступив на пару шагов.

Сами посудите, как можно объяснить разъяренной жене причину своей столь длительной задержки в двух словах, чтобы она не успела воспользоваться скалкой? Правильно, никак. Касым думал также.

– О Аллах! В каком ты виде? – Айгуль медленно приближалась к оробевшему Касыму, похлопывая скалкой по ладони. – Где твои сапоги, где халат? И что за рванье на тебе надето?

– Он… я… – промямлил Касым, пятясь обратно к калитке. – Понимаешь, там…

– Где мулы? Где твой дутар? Где мое золото?!

– Я… того…

– Я знаю, что ты «того», давно и бесповоротно. Уй-юй, проклятый распутник, это тебя бабы так обобрали?

– Какие бабы? Что ты несешь, женщина! – вспылил Касым, опомнившись. – Я был на заработках!

– Ах, на заработках? Где заработок, отвечай? Где мулы, нагруженные золотом?

– Молчи, женщина! – топнул Касым босой ногой. – Заработок там, где надо. И мулы тоже там. И дай мне пройти в дом – я устал и ужасно хочу спать.

Касым с важным видом направился к крыльцу, обходя стороной жену, но укрыться в доме ему не удалось.

– Значит, спать хочешь? Вот я тебе сейчас покажу, все припомню: и пожар, и мулов, и заработки твои, и шляния по ночам – все!

Айгуль взмахнула скалкой…

Соседи и в эту ночь вновь были разбужены истошными воплями, доносившимися со двора неугомонного Касыма, но они мало походили не песню, и зарева пожара не было видно. И наводнения с селем тоже. Так что народ поплотнее затворил окна, накрылся подушками и продолжил прерванный сон.

Глава 17. Сплошная невезуха

– По ко-оням!

– Ура-а!

Разбойники вспрыгнули в седла и понеслись навстречу утру, улюлюкая и свистя. Их ждал караван! Богатый караван. И сегодня они уж точно поживятся, и ничто его не спасет.