Али. Жизнь

На своей последней пресс-конференции перед боем Али попрощался с миром бокса точно так же, как приветствовал его четырнадцать с половиной лет назад перед боем с Сонни Листоном. Он хвастался, бил себя в грудь и провозгласил себя самым остроумным, смелым и красивым человеком, который когда-либо выходил на ринг. Вместо того чтобы попрощаться со всеми в своей раздевалке, он сделал это в тренажерном зале, где он готовился к бою, чтобы 1 200 зрителей могли услышать его слова о «последнем дне в тренажерном зале».

Он признал, что в последние недели был не в самой лучшей форме. Признал, что он, скорее всего, не сможет продолжать сражаться дальше, даже если бы захотел. Его вес все еще колебался в районе 220 фунтов, что было больше, чем ему хотелось. Но он не волновался. Его победа над Форманом была наглядным доказательством, что его подход к тренировкам работал, и он хитростью может одержать победу, подвергая свое тело истязаниям. «Я не тренировался побеждать своих спарринг-партнеров, – признался он. – Порой я принимал удары, чтобы закалить себя. Я лучший тяжеловес в истории, который может выстоять перед ударом. Я приучил себя к боли».

Затем Али продекламировал последнее, по его словам, боевое стихотворение в своей карьере, которое на самом деле было слегка измененным стихом 1960-х годов его же авторства, где имя Сонни Листона заменилось на Леона Спинкса:

Али вызывает Спинкса на бой,
Но Спинкс со всех ног бежит домой.
Сделав назад еще пару шагов,
Он плюхнулся среди первых рядов.

Али был в своем репертуаре. Публика наслаждалась шоу, не обращая внимания на некоторых журналистов, которые закатили глаза, услышав до боли знакомую песню.

«Супердоум» наводнила толпа из 63 000 человек. Боксерские матчи в Новом Орлеане не привлекали столько внимания с 1892 года, когда на ринге схлестнулись Джон Лоуренс Салливан и Джон Корбетт. Вдобавок это была рекордно большая аудитория, которая наблюдала за боем в крытой арене. Среди гостей были Сильвестр Сталлоне, Лайза Миннелли и Джон Траволта.

«Звезды болели за Али, – писал поэт-публицист Ишмаэль Рид, – но обслуживающий персонал, по большей части – черные, могли ассоциировать себя со Спинксом, который вырос в муниципальном жилье и имел проблемы с законом. Они могли ассоциировать себя с человеком, который много пил, прожигал деньги и собачился с полицией».

Шум толпы был оглушающим. Али начал бой с танцев. Он оставался в центре ринга. Когда ему нужно было передохнуть, он хватался левой рукой за шею Спинкса и обнимал противника, вместо того чтобы прохлаждаться на канатах. Рефери закрывал на это глаза. В первом раунде Али нанес только четыре удара, во втором – девять. Но Спинкс был немногим лучше. Раунд за раундом картина повторялась. Али джебовал и обнимал, джебовал и обнимал. Ни один из бойцов не был сбит с ног, никто не получил серьезный урон. Но Али удалось повернуть время вспять хотя бы на год или два, оставаясь на ногах все пятнадцать раундов и борясь гораздо энергичнее, чем в своих недавних матчах. Али впечатлил толпу, судей и даже комментатора Говарда Коселла, который к четырнадцатому раунду так воодушевился, что пропел одну из самых сентиментальных песен Боба Дилана – «Навеки молодой».

Когда судьи единогласно объявили Али победителем, Рахман попробовал поднять своего брата в воздух. Мухаммед, снова став чемпионом, воздел одну руку и послал воздушный поцелуй в толпу.

Коселл спросил чемпиона, готов ли он объявить о своей отставке.

«Я еще не знаю, – мягко ответил Али. – Я подумаю об этом».

50. Старость

Он снова стал чемпионом, королем мира. Чтобы отметить это событие, он заказал золотые кольца для членов своего окружения. На лицевой стороне каждого кольца красовалась золотая корона, обрамленная словами «м. али трехкратный чемпион мира». Он сказал журналистам, что не спешит официально уходить из спорта. Он хотел насладиться статусом чемпиона шесть или семь месяцев, греясь в лучах собственной славы, прежде чем проститься с боксом.

В ноябре чемпион посетил официальный прием в поддержку Джо Луиса. Легенде бокса было шестьдесят четыре года, на помост его выкатили в инвалидной коляске.

«Я устал слушать, что людям жаль Джо Луиса, – сказал Али, возможно, имея в виду больше финансовое, а не физическое состояние Джо Луиса, которое во многом было обусловлено сердечным приступом. – Я устал слушать: “не будь как Джо Луис”. Что в этом постыдного? Джо Луис истинный друг для всех нас».

В декабре Али появился в британском телешоу This Is Your Life, где перед Мухаммедом воссоздали его биографию и удивили боксера, доставив на съемочную площадку в Лондон самых важных людей из его жизни.