Али. Жизнь

Боксер заявил, что принял препараты сразу после проигрыша Ларри Холмсу, чтобы ускорить свое восстановление. Даже если так, эти действия все равно рассматривались как нарушение правил комиссии, и, безусловно, Али и его команда об этом знали.

29 декабря 1980 года комиссия Невады начала слушание по делу о прекращении лицензии Али. Боксер присутствовал на слушании, но прежде чем оно началось, он добровольно отказался от своей лицензии. При этом его адвокаты утверждали, что теперь их клиент не подчиняется правилам Невады и не может быть наказан. Али пообещал, что больше никогда не подаст заявку на получение лицензии в Неваде, а комиссия, в свою очередь, пообещала закрыть слушание по делу Али и снять вопросы касательно употребления им стероидных препаратов перед боем.

Когда Невада вынудила Али уйти в отставку, вслед за этим другие комиссии могли отменить его лицензию. «Это мог быть ужасный прецедент», – сказал адвокат Майкл Феннер журналистам.

Оглядываясь назад, Али вообще не следовало сражаться с Холмсом, как заключил Сиг Рогич, который на тот момент был председателем Спортивной комиссии Невады. «Мы поспешили, – сказал Рогич несколько лет спустя в интервью. – Это было такое крупное событие… Такая большая прибыль. Я всегда старался быть объективным. Я думал, что часть нашей работы заключается в продвижении нашего города, и мы хотели показать, что Лас-Вегас был идеальным местом для таких мероприятий».

По телевизору не передавали новостей о проваленном допинг-тесте Али. Газеты по большей части печатали небольшие заметки в глубине спортивных колонок. Тем не менее это было унизительно для Али, и унижения не думали прекращаться. Словно удары Ларри Холмса, Али видел их, но ничего не мог с ними поделать.

В контракте Али говорилось, что его гонорар за бой с Холмсом будет составлять 8 миллионов долларов, но Дон Кинг выплатил ему только 6,83 миллиона, ссылаясь на то, что Али дал устное согласие внести изменения в контракт. Кинг действительно попросил Али официально изменить контракт, но адвокат Майкл Феннер отказался пойти на это. Однако Кинг настаивал, что Али дал устное согласие.

Феннер подал иск против Кинга, требуя, чтобы он дополнительно выплатил Али 1,2 миллиона долларов. Кинг уже заработал миллионы на матче, которого никогда не должно было случиться, на матче, в котором Али рисковал своей жизнью. Кинг, вероятно, знал, что проиграет, если иск Феннера будет передан в суд, но не был готов сдаваться. «Наличные владеют миром, а я король наличных» – так звучала любимая присказка Кинга. Следуя ей, промоутер положил пятьдесят тысяч долларов в портфель и поручил Иеремии Шабаззу, проповеднику «Нации ислама», доставить его Али. Кинг велел Шабаззу передать деньги только после того, как Али подпишет письмо: «Отказ от любых причитающихся мне денег или на которые я мог иметь право в соответствии с упомянутым Договором о бое».

На встречу с Али Шабазз отправился в сопровождении нотариуса, который зачитал Али письмо Кинга и спросил боксера, понимает ли он, что подписывает. Али сказал «да». Он взял деньги и подписал письмо, тем самым позволив Кингу не только оставить себе почти 1,2 миллиона долларов, на которые промоутер не имел права, но и дать Кингу право рекламировать следующий бой Али, если он снова решит выйти на ринг.

Когда Али позвонил Феннеру и рассказал о случившемся, в ответ из трубки послышался горестный плач адвоката.

Неужели на том и завершилась карьера Мухаммеда Али?

Журналисты сравнивали его положение с судьбой Джо Луиса, великого чемпиона, который слишком долго оставался на ринге, обанкротился и выглядел на пару десятков лет старше своего возраста. Однако выступление Али против Холмса было намного слабее всего, что Луис показывал на ринге. После боя газеты и журналы по всему миру напечатали фотографии Али, на которых боксер нетвердо сидел на табурете с полузакрытыми глазами, под которыми красовались синяки; лицо распухло, руки безжизненно повисли на канатах. Но даже на пороге своего тридцать девятого дня рождения он не мог заставить себя сказать, что все кончено. Вместо этого он находил оправдания. Во всем виноваты таблетки, которые высосали из него силы. Его обмануло собственное отражение в зеркале. Зеркало говорило, что он в хорошей форме, что он снова молод и силен. Уж в следующий раз его никто не обманет. В следующий раз он будет больше беспокоиться о своей силе и выносливости, чем о своем весе. В следующий раз…

«Через два или три года, – предупредил Ферди Пачеко, – мы увидим, что битва с Холмсом сотворила с его мозгом и почками. Именно тогда рубцовые ткани в его мозге начнут еще сильнее влиять на его речь и равновесие… Он был травмирован еще до боя, и теперь масштаб повреждений будет только возрастать… На пресс-конференции после боя этот безумец заявил, что, возможно, будет драться с Майком Уивером. Это не реклама, это проявление болезни. Он просто не может ясно мыслить. Близкие люди должны его образумить. Вот где лежит ответственность».