Alia tempora (СИ)

Дома было тепло — в припустынной Столице ночи всегда были холодными, — темно и отдаленно пахло кофе; кажется, Ян так и забыл помыть кружку, оставил ее где-то здесь, в темном коридоре, на комоде под зеркалом… Он, сдаваясь, чувствуя спокойствие, наконец-то улыбнулся, выдохнул, сбрасывая ботинки, откидываясь на прохладную дверцу шкафа. Чертыхнулся рядом Влад, плечом задевая вешалку: его повело…

— Совсем окосел, Войцек? — сердито прошипел Ян, почему-то — шепотом, в тяжелой тишине спящей пятиэтажки на задворках Столицы.

— Прости, — неразборчиво пробормотал Влад, воюющий с запутанными шнурками на ботинках. Он несдержанно, широко улыбался, глядя на него снизу вверх; слегка ушел в боевой транс, в темных пьяных глазах поблескивали алые магические искорки.

— Когда ты в стельку, такой вежливый сразу, аж приятно, — обреченно ухмыльнулся Ян. — Такими темпами мы дойдем до целого «спокойной ночи, приятных снов, дорогой капитан Ян»… Наказание какое-то… Спать пора, Войцек, завтра придется рано вставать.

Какой-то части его хотелось верить, что они заслужили немного отдыха после той бешеной гонки, после драки, в которой едва удалось избежать жертв… Ян не мог представить, каково было бы хоронить кого-то из отряда — эти мысли тоже хотелось топить в горьком вине. В жизни их, в отплясывании на краю Бездны, должны быть шансы хоть как-то отвлечься и развеяться…

Вдруг в темноте послышалось утробное, грозное ворчание; где-то в глубинах коридора завозилась крупная тень. Все это до ужаса напоминало сцену из какого-нибудь мрачного человеческого фильма, и сердце само собой застучало чаще, кровь зашумела в ушах. Не тратя времени на сомнения, Ян резко потянулся к выключателю, слепо нашаривая его в ночи, оглушительно щелкнул, зажег осветительные заклинания в кристаллах люстры. Глаза на мгновение заслепило вспышкой.

— Он опять тапки погрыз, — обреченно простонал Ян, отловив за ошейник крупного черного пса, быстро-быстро виляющего пушистым хвостом. — Да стой ты, морда, уймись! Джек, сидеть! Бардак сплошной, с кем я живу…

Джек, услышав недовольный, прорезавшийся грозной сталью голос, прекратил пляски вокруг, заскулил, утыкаясь носом в лапы, глядя исподлобья красными глазищами. Если и было в мире зрелище более странное, чем виноватый адский пес, Ян его прежде никогда не видел и судить едва ли мог. Вздохнул терпеливо, аккуратно потрепал его по холке.

— Мне кажется, ему не хватает общения, — задумчиво признался Ян, оглянувшись на Влада: тот уже торопливо стаскивал с себя надоевший до чертиков мундир. Мундиры, звания, маски, морали и традиции Ада — все оставалось за порогом. Ян продолжал: — Мы то гоняемся за какими-то преступниками, то шатаемся на приемах, а бедный пес остается один… или с соседями. Ну хоть в Петербурге с ним погуляем.

— Гулять буду я, да? — угадал Влад. — За плохое поведение?

Он взлохматил волосы, нацепил на себя футболку с какой-то яркой надписью — в темноте и не разобрать толком, но Ян готов был поклясться, что там что-то матерное. Теперь он был похож на самого себя чуть больше, чем в праздничном наряде. На того Влада Войцека, который был известен только в этой квартире, за магическими засовами, — человечного и домашнего.

Джек вертелся под ногами, по-щенячьи радуясь вниманию, тычась мордой в руки, проходясь по коже горячим шершавым языком. Сон мягкими пуховыми волнами накатывал на Яна, огни в окне расплывались. Даже тело Смерти выдерживало не все: ему необходим был отдых, хотя бы несколько часов сна.

— Просто попытайся притвориться серьезным и ответственным человеком, — укоризненно, немного запутанно выговаривал он Владу. — Нам еще сдадут на воспитание Ишибел, что будем делать?

Влад не знал ответа: тихонько взвыл. Поддерживая игру, мигом отозвался Джек, воя долго, пронзительно и скорбно, словно уже оплакивал их.

========== Глава II ==========

На следующий день красное солнце горело над Адом ярко и радостно, слепя глаза. Жара была невыносимая, что совершенно не хотелось ничего делать и никуда идти, но предстояло решить слишком многое. Утро Яна началось с приказов о перевозке пленников в городскую тюрьму, что находилась при суде, и с похмельного ворчания Влада, которого пришлось вытряхивать из постели силой и зловещими угрозами. Тем не менее, к полудню они оба стояли во внутреннем дворе замка, в меру сонные и в меру помятые, наблюдая за гвардейцами.