Алина Покровская. Дорога цветов

В книге Хейфеца «Музыка в лифте», вдумчивой, мудрой и эмоциональной, что так отличает этого режиссера от многих других, есть рассуждение о природе артиста, на мой взгляд, точно совпадающее со всем, что думается и пишется об Алине Покровской: «Неизменным венцом всех усилий театра всех времен и народов будет артист. Человек на сцене. Его зрачки. Шевеление ресниц. Дыхание. Тембр голоса. Манера говорить. Руки. Походка. Молчание. Смех. Слезы. Счастье. Боль. Страдание. Его способность к страданию. К счастью. К состраданию… Три часа театрального спектакля – наше Время! Оно наше! Не мое! А именно наше – то есть, мое и артиста. И драматурга, и художника, и композитора, и осветителя, и костюмера, и реквизитора. Но все же – артиста. Я бы сказал полемически – только Артиста. Есть только он и зритель».

Та самая дорога цветов, что проложена от сердца артиста к душе зрителя – каждого, каким бы жизненным, интеллектуальным, профессиональным, социальным опытом он ни обладал.

Та самая дорога цветов, которую однажды и навсегда избрала для себя Алина Покровская.

И еще, если продолжить тему русской классики, актриса сыграла Ларису Огудалову в «Бесприданнице» А.Н. Островского (режиссер Борис Эрин), но эту роль не любила. Покровской казалось, что что-то не состоялось в спектакле, не удалось. Думаю, в этом мнении сказалась высокая требовательность актрисы к себе и к спектаклю в целом. И, на мой взгляд, не совсем справедливая в данном случае…

Спектакль шел на малой сцене театра. На этом небольшом, довольно узком пространстве художник Энар Стенберг создал поэтический камерный мир, наслаждаться которым из всех персонажей, обитателей города Бряхимова, дано только Ларисе. Алина Покровская словно рисовала свою героиню акварельными, чуть размытыми красками: ни надрывов, ни бурных страданий, ни пылких страстей. Только пленяющая искренность, женская беззащитность, тоска и стремление преодолеть свое одиночество сознательно приносимой жертвой.

Критики писали о ее Ларисе: героиню отличают пленительная искренность, обаятельная женская природа, тоска одиночества и способность к глубокой самоотверженной любви, проникновенное благородство, неспособность лгать, желание быть любимой.

Лариса говорит Карандышеву: «Вы только о себе… Все себя любят, когда же меня-то будет любить кто-нибудь?» В Ларисе Алины Покровской все названные критиками черты не просто существовали, но были согреты изнутри тем огоньком, который зажгла в её душе встреча с Паратовым. Понимая, что в жизнь ее пришло чудо, она, потеряв все надежды, стремясь убежать от унизительного бесплодного ожидания, все равно ждала его возвращения, потому не столько одиночеством объяснялась тоска Ларисы, сколько этим пугающим ожиданием невозможного чуда, которое вдруг оказалось нежданно возможным. Подобно урагану оно пронеслось по ее жизни, сломав навсегда.

Огонек продолжал тлеть, но не угасал ни на миг, и когда чудо вновь возникло, сбывалось – немедленно рухнули все внутренние барьеры, и Карандышев[20], который был для Ларисы просто шагом отчаяния, стал даже не столько отвратителен, сколько перестал существовать для нее вообще. И тем трагичнее оказывалась пропасть, в которую падала с высоты недолгого призрачного счастья Лариса после признания Паратова (его выразительно играл Геннадий Крынкин), когда он показывал ей обручальное кольцо со словами: «Вот золотые цепи, которыми я скован на всю жизнь…» А выстрел Карандышева не на словах, а по сути явился «благодеянием» – только так возможно было для разочарованной героини покинуть жестокий мир купли-продажи, где ей не было места…

Покровская почему-то считает, что «Бесприданница» «не разгадалась» в этом спектакле – одна из сложнейших пьес А.Н. Островского в очередной раз не обрела яркого прочтения. Но для зрителей и критиков она вполне «разгадалась» именно благодаря точной и тонкой игре актрисы.

XXI

Несколько лет назад список ролей по русской классике счастливо пополнился у Алины Покровской образом Меропы Давыдовны Мурзавецкой в спектакле Бориса Морозова «Волки и овцы» по одноименной пьесе А.Н. Островского.

Этот спектакль, который идет с успехом по сей день, отличается не только фейерверком юмора, иронии, но и глубоких размышлений режиссера о нашей сегодняшней жизни, где нашлось место всему тому, с чем мы сталкиваемся в самых разных сферах существования едва ли не ежедневно. Именно потому мир спектакля и лишен временной конкретики, он одновременно и соответствует тем критериям, которые мы определяем как Театр Островского, и вместе с тем дышит подлинной современностью.