Алина Покровская. Дорога цветов

Как замечательна и остро современна Алина Покровская в роли Меропы Давыдовны Мурзавецкой в «Волках и овцах»! Бизнес-леди, исподволь управляющая всем в округе, не упускающая ни копейки, которую можно получить хитростью или откровенным шантажом «с лаской», и желающая все большего влияния на происходящие события, она то коварством, то корыстью, то кажущимся искренним сочувствием добивается своего до последнего момента. Пока не сталкивается с «волком» покрупнее и посильнее. Но и сдается она ему без особой досады – что ж поделаешь, когда пришли времена других хищников. Поневоле придется пристраиваться, а на это хватит у Меропы Давыдовны и смекалки, и ума, и женского обаяния…

Покровская предстала в роли Мурзавецкой не стареющей ханжой, а элегантной дамой, все еще привлекательной и хорошо знающей это, но… более всего одержимой азартом: в любую авантюру она бросается, подобно персонажам Гоголя и Достоевского, искусно сочетая в своем характере черты игроков-мужчин первого и игроков-женщин второго, что представляется особенно интересным. Процесс опасной игры втягивает все глубже, хочется выиграть все больше и больше – остановиться уже невозможно, настолько увлекательно это постепенно расширяющееся поле для захвата любых материальных благ, а значит, и власти над людьми.

Мурзавецкая Алины Покровской элегантна, улыбчива и приветлива, она может быть и кокетливой, и лукавой – во всех проявлениях соблюдая меру, но порой подчеркнуто театрально «выходящая из границ». Каким откровенным приемом в духе пародийной театральности звучат ее слова в момент подготовки Глафиры к переезду в дом Евлампии: «Ох, окаянная я, окаянная!..» – и клятва, что в знак раскаяния не будет сегодня обедать. Выйдя на миг из роли, Мурзавецкая поворачивается к Глафире[21] и, словно ремарку, произносит: «И ты сегодня не обедай вместе со мной».

И какова деловая хватка! Каково умение мгновенно обнаружить в человеке слабое место и воспользоваться этим, надавив на нужную точку! До чего же органично сочетается перечисленное с изворотливостью, умением вершить явный криминал чужими руками своего верного помощника жулика Чугунова[22].

Критики отмечали – и совершенно справедливо! – что главное в Мурзавецкой Алины Покровской – изворотливый ум, заставляющий Меропу Давыдовну тщательно выстраивать по шагам сам процесс любой аферы. Крупной, как ее финансовое «окучивание» молодой доверчивой вдовы Купавиной, или мелкой – женить на вдовушке своего наглого и туповатого племянника Аполлона (блистательно сыгранного Николаем Лазаревым). Подобно опытному шахматисту, Меропа Давыдовна рассчитывает все ходы, на несколько вперед, мгновенно принимая решения и подчиняя окружающих своей воле. Вот только с Глафирой немного «ослабила вожжи», недоглядела, не предвидя, что эта ханжа умеет так ловко притворяться и находить свою выгоду. Но и здесь не растерялась Мурзавецкая, просчитав возможные выгоды от брака Глафиры с Лыняевым…

К этой роли Покровской мы вернемся позже, чтобы почувствовать (или нафантазировать!) тот процесс подготовки к образу, который вызревает в актрисе от глубоких познаний, почерпнутых в круге ее чтения, от тех невидимых нитей, которыми соединяет она реальность и вымысел, чтобы пропустить затем эти нити через собственную жизнь, личные черты, понимание (пусть и очень трудное) того, чего в ней самой нет, но непременно должно родиться при создании, чтобы он ощущался ею самой, партнерами и, конечно, зрителями, как полнокровный, наполненный чертами узнаваемыми…

В одной из телевизионных передач, посвященных Алине Покровской, Борис Морозов говорил о ней: «Она всегда готова работать, какие-либо фанаберии чужды ее природе. Алина Станиславовна очень строга к репертуару, к выбору роли, ей необходим процесс погружения в характер. Не всегда сразу “на слово” доверяет режиссеру, но постепенно проникается доверием, понимая, что режиссер знает о пьесе больше и видит целое, которое должно сложиться из отдельных элементов. А еще она удивительно выстраивает атмосферу за кулисами! Один из неписаных театральных законов гласит о том, что, какова атмосфера за кулисами, такая же будет и на сцене».

А позже, уже в другом интервью добавил: «Мне посчастливилось встретиться с Алиной Станиславовной в далеком 1973 году. Я заканчивал ГИТИС, пришел в Центральный акдемический Театр Советской Армии, и второй моей работой здесь был спектакль по пьесе Иона Друцэ “Птицы нашей молодости”. Она играла молодую героиню, Паулину, а главную роль, тетушку Руцу, исполняла великая Любовь Ивановна Добржанская. Были очень трудные репетиции в первом репетиционном зале. Встреча на одной сцене Добржанской с молодой, талантливой актрисой Покровской вдруг стала для меня чем-то неожиданным и значительным. И даже в некоторой мере определила мою дальнейшую режиссерскую судьбу. До этого я уже видел Покровскую в других ролях, в “Барабанщице”, например. Но это был совершенно особенный момент работы непосредственно с ней, чувство ее неразделимости с ансамблем.