Алина Покровская. Дорога цветов

Роль, сыгранная Юрием Соломиным, по общему признанию, стала выдающейся. Непостижимым образом артист давал понять, что за характером последнего царя стоит не просто трехсотлетняя династия Романовых, правителей великой империи, но та высота происхождения, та кровь, которые не могут ни в коей мере уравнять его с самозванцами, явившимися уничтожить семью, вырвать корни страны.

Кто-то из журналистов не без оснований подметил: именно после того царя, каким мы увидели его у Юрия Соломина, стало возможно обсуждать проблемы канонизации Николая II. В образе, созданном артистом, увидели живого, страдающего, но духовно несломленного человека – и что-то, несомненно, подвергло глубокому сомнению для нас в том штампе, который казался раз и навсегда сложившимся и сомнениям не подлежащим.

Эту же «линию», может быть, не совсем согласованную с образом, данным Александром Солженицыным, но, несомненно, умноженную на полученный нами опыт, продолжает и Андрей Егоров, играющий Николая II в «Красном колесе». Он вызывает своей растерянностью и одновременно пониманием будущего сочувствие, сопереживание той безжалостной судьбе, что коснулась не его одного, но всей семьи: жены, матери, братьев, детей. И – значительно шире – огромной страны.

Но насколько коснулось это именно всей страны, понимает по-настоящему лишь его мать, вдова императора Александра III, Мария Федоровна.

И сама эта тема – не последних дней династии Романовых, а тех месяцев, что привели к ним, исследовал Борис Морозов в своем «Красном колесе», где Алина Покровская играет небольшую по объему, но чрезвычайно важную для атмосферы всего спектакля роль вдовствующей императрицы. Играет – блистательно, с абсолютно точным пониманием (единственная из царской семьи!) всего, что произойдет в результате отречения Николая от престола. Решительная, властная, сильная женщина, не позволяющая себе открыто руководить сыном-императором, но в минуты, когда они наедине, яростно высказывающая ему, чем обернется поступок Николая для государства Российского. Собранная, но ни на йоту не потерявшая своего женского обаяния в «сковывающих» привычными и необходимыми для двора манерами, выдержкой и – заботой о детях Николая, Мария Федоровна прекрасно понимает, что отречением сын подписал смертный приговор не только себе и своей семье, но трехсотлетней династии и всей России.

Алина Покровская предстает в этом спектакле императрицей Божьей милостью, обладающей поистине императорским достоинством, манерами, речью, но и женщиной – матерью, бабушкой. Однако ни на миг не забывающей о том, в чем именно заключен долг государя по отношению к своей стране. И именно это впитанное, жестко усвоенное чувство долга является побудителем каждого ее слова. Одним из незаменимых пунктов свода правил, без которых не может обойтись никто и ни в каких обстоятельствах.

Очень точно сказал об этой работе актрисы Борис Морозов: «Как трагично, мощно она звучит в “Красном колесе” Солженицына! Она играет царицу-мать, вдову Александра III. Ей подвластны самые разные жанры, от комедии до трагедии. А здесь, в этом образе, органически соединились черты характера яркого, патриотического и ранимого. Такого, как она сама…»

В спектакле «…И аз воздам» звучала мысль доктора Боткина[38], сформулированная в разговоре с одним из тех, кто устранял царскую семью, отправляя ее в Ипатьевский дом. Сформулированная просто и от того особенно трагично: «Вам чужд имперский блеск России, ее державная поступь. Вам еще придется вернуться на путь абсолютной власти, но в кощунственном и кровавом искажении ее идеи. Абсолютная власть, лишенная Божьего благословения, – ничего страшнее мир не знал».

Последующие десятилетия не раз подтверждали истинность этого высказывания, но, похоже, уроком так и не смогли стать…

Когда видишь перед собой императрицу Алины Покровской в «Красном колесе», невольно вспоминаешь изданные на русском языке несколько лет назад дневники Марии Федоровны, писанные частично в Крыму и в Дании, куда она смогла уехать после революции. Если актриса читала их – проникла глубоко и основательно; если нет – произошло одно из тех театральных чудес, что случаются время от времени: совпадение оказалось ошеломляющим! Настолько, что за ним вырастает то, чего нет в объемной эпопее Солженицына: ее боль, горечь, неистребимая любовь к сыну и внукам и – еще на долгие годы сохранившаяся в душе надежда, очень горячая надежда на то, что хотя бы кто-то из них сумел выжить…

Необходимо упомянуть, что попали эти поистине бесценные материалы в российское издательство благодаря великому музыканту, глубокому знатоку отечественной истории и культуры, коллекционеру, сумевшему сберечь многие сокровища, Мстиславу Леопольдовичу Ростроповичу – он приобрел значительную часть дневников и безвозмездно передал их «Вагриусу», а пополнили это собрание Федеральное архивное агентство и Государственный архив Российской Федерации, где хранились сбереженные кем-то и переданные туда рукописи дневников Марии Федоровны за 1914 и 1917 годы.