Алька. Кандидатский минимум

– Лопатку прихватите.

Я взял лопату и направился вслед за ним. Старичок бодренько обежал всю площадку, выбрал один из фундаментов под колонны и махнул мне рукой. Я подошёл к нему, он сказал:

– Копайте здесь, рядом с фундаментом.

Фундаменты наши книзу слегка сужались, поскольку подрезать стенку до строго вертикального положения не имело смысла – это никак не влияло на его несущую способность, а объёмы бетонирования существенно выросли бы. Я начал копать, где-то на глубине полметра стенку фундамента не стало видно – я просто не успел выбрать грунт. Старичок, не разобравшись, решил, что мы залили фундаменты на глубину полметра, пришёл в необычайное возбуждение, стал хохотать, указывать пальцем на фундамент, и дискантом провизжал:

– Туфта, Алек Владимирович, туфта.

Ничего не отвечая, я углубил шурф, подрезал грунт, примыкающий к фундаменту, выкинул его наружу, вылез из шурфа и предложил:

– Залезайте, посмотрите.

Старичок забрался в шурф, присмотрелся, как-то поскучнел, вылез наружу, сказал:

– Вы не могли бы ещё углубиться?

– Конечно.

Я расширил шурф и стал копать дальше. Добравшись до метровой глубины, я опять вылез, уступая ему место. Он с явной неохотой влез в яму, поглядел вниз и, выбравшись, спросил:

– На какую глубину вы копали?

– На полтора метра в соответствии с проектом.

– Все?

– Все.

– А если я проверю?

– А чем мы занимаемся? Дальше копать?

– Не надо, пойдёмте дальше.

Старичок ещё раз обошёл площадку, выбрал фундамент и предложил:

– Давайте здесь попробуем.

На этот раз я сразу заложил шурф пошире и копал, пока он меня не остановил. Старик глянул в шурф, сказал:

– Засыпайте.

– Так не оставим, ребята придут, засыпят, затрамбуют. Где дальше копать?

– Не надо, всё в порядке. Вы, Алек Владимирович, не обижайтесь, но такое бывает на объектах.

– Да какие обиды, работа есть работа – дело житейское.

Мы распрощались, старичок забрался в грузовик, ожидавший его неподалёку, и запылил в Степурино.

Через пару часов приехал Зрелов, зашёл к нам, поздоровался, сказал мне:

– Бери лом, – и вышел на улицу.

Я с ломом в руках потопал за ним. Дойдя до площадки, Зрелов подошёл к участку, который мы залили первым – неделю назад, выбрал точку и сказал:

– Долби.

Я начал долбить, демонстрируя всем видом, что колочу со всей силы, но на самом деле слегка притормаживая лом в конечной точке. Дело в том, что лить раствор на землю и лить на твёрдое основание – это разные по конечному результату процессы. Дно бетонного слоя, соприкасающегося с грунтом, как ни старайся, будет всегда слегка неровным. Сама струя раствора промоет слегка грунт и углубит в месте падения дно основания, а вымытый грунт частично смешается с раствором, ухудшив его свойства, и частично сместится вбок, уменьшив таким образом окончательную толщину пола в этой точке. Вообще-то всё это не имеет особого значения, для прочности полов мастерской в будущем, черновые полы нужны только как основание для обустройства на нём полов, которые будут выдерживать вес тяжёлого трактора. Весною следующего года на них будет смонтирована двухслойная арматура, всё это зальют высокопрочным бетоном. Так что ни на что дыра, которую я пробью, если в этом месте слой бетона окажется меньше десяти сантиметров, не окажет влияния, ни на что, кроме нашей зарплаты. А вот на нашей зарплате это могло сказаться весьма и весьма серьёзным образом, но нам свезло – видно, попали на нужное место. Ямка уже была сантиметров девять в глубину, но трещины не было, и дыра не образовывалась, и Зрелов сказал:

– Хватит. Завтра в первой половине пришлю за вами машину – собирайте всё барахло: инструмент, бельё, матрасы, кровати – будем сдавать на склад. Потом посчитаем вас, деньги, скорее всего, послезавтра с утра.

Решили отметить окончание. Вениамин вытащил все наши остатки харчей, подкупил чего-то у соседок, мы с Димкой сходили в магазин, вероятность купить какого-нибудь бухла была минимальна – сухой закон, но ошиблись – было сухое крымское вино, почти полный ящик. Мы его и выкупили целиком, чем несказанно обрадовали продавщицу, поскольку его никто не желал брать. Ещё бы, градусов мало, а стоило оно по рубль восемьдесят. Вино это хранилось у ней наверняка не один год, было укупорено корковыми пробками и залито сургучом. Такого я в продаже не видел нигде, в те годы отечественные вина закупоривали преимущественно пластиковыми пробками. Но мы-то ожидали приличную зарплату, патронов не жалели, в итоге получился неплохой стол, и вино оказалось очень приличным.

Проспали мы двенадцать часов кряду. Проснулись около одиннадцати, попили чайку, приготовились к отъезду – вытащили всё во двор, ожидая машины, лежали, дремали на матрасах в тени, вдруг услышал возглас:

– Алик!

Оглянулся, увидел стоящего у забора колдыря, который помог нам доставить домой пьяного Толяна, встал, подошёл к нему.

– Привет.

– Здорово, водички принеси запить.