Алька. Кандидатский минимум

Избавился я от неё даже с каким-то облегчением, но права, которые бравый гаишник забрал прямо на месте аварии, застряли в отделении ОРУД-ГАИ, если мне не изменяет память, Останкинского района, а избавляться от них я не планировал – мало ли чего, вдруг ко мне вернётся желание покататься когда-нибудь?

Я был на разборе автопроисшествия, заплатил семнадцать рублей ущерба автопарку за ремонт автобуса, готов был заплатить штраф, но в ГАИ мне печально рассказывали, как я грубо нарушил права, с чем я был абсолютно согласен, и толком не объявляли, как меня накажут, что я должен предпринять для своего исправления. Капитан гаишный настойчиво рекомендовал мне серьёзно подумать о своей езде. После второго посещения я просто перестал туда ходить – не мог понять, что я должен сделать.

После Нового года нас с Милкой пригласили к себе в гости тёщин двоюродный брат Юрий Соколов, сидели болтали и в разговоре я упомянул о возникшей у меня коллизии с московским ГАИ. Алла – жена Юры, которая работала, кстати сказать, каким-то инструктором в ВЦСПС, сказала:

– Да я сейчас твою проблему на раз решу.

– Как, каким образом?

– Да у меня подруга – Катя Комаровская – секретарём работает у начальника московского ГАИ, такая баба, я вам доложу – по совместительству его любовница, руководит своим начальником и всеми гаишниками московскими, они боятся её больше, чем своего начальника. Сейчас я ей позвоню.

Алла подошла к телефону, накрутила диск.

– Алло, Катюша, привет. Узнала? Ну да, это я. Катюш, у меня племянник весной в аварию попал на «Запорожце», виноват сам – водитель неопытный, ну, бывает. Ну да. У него странная история какая-то с гайцами вашими. Он ущерб уже оплатил потерпевшей стороне – парку автобусному, а в ГАИ штраф не назначают, права не отдают, ничего толком не говорят. Подскажи, как ему поступить.

Проговорили они минут десять, из них пару минут обо мне, а потом явно забыли о цели звонка, но, положив трубку, Алла сказала:

– Значит, так, в следующий четверг езжай к двенадцати в ГАИ и иди прямо к начальнику, никого не спрашивай, на секретаршу даже не гляди. Начальнику скажешь, что Екатерина Георгиевна Комаровская просила его позвонить ей. Если начнёт расспрашивать, скажешь, что ты её племянник. Он перезвонит ей, а дальше она ему всё объяснит.

В указанный четверг я, ничего не говоря находившимся в приёмной, впёрся в кабинет начальника ГАИ и, не обращая внимания на визг секретарши, заявил:

– Здравствуйте, извините, что я вот так без приглашения. Вас просила позвонить Екатерина Григорьевна Комановская.

Начальник с удивлением поглядел на мою нахальную физиомордию, сказал:

– Вообще-то она Екатерина Георгиевна Комаровская, но сейчас разберёмся.

Он нажал пару кнопок на большом пульте с телефонной трубкой, включил громкую связь, и после нескольких длинных гудков женский голос ответил:

– Алло.

Не снимая трубки, начальник сказал:

– Екатерина Георгиевна, тут какой-то паренёк пришёл, утверждает, что Вы просили меня перезвонить Вам.

– Какой паренёк? Никого я не просила. Кто он?

Начальник посмотрел на меня.

– Вы кто?

– Племянник.

– Говорит, что Ваш племянник.

– Нет у меня никаких племянников, что ты голову мне морочишь?

Начальник поглядел на меня уже пристально, понимая, что сейчас меня потащат в пыточную, я прокричал:

– Екатерина Георгиевна, это я, Алек, двоюродный племянник, через Аллу Соколову.

Катерина, видно, вспомнила разговор с подругой недельной давности, голос её на мгновенье помягчал:

– Ах, Олежка, – и уже обращаясь к начальнику, жёстко: – Слушай, Барсуков, что у вас там происходит в отделении? Мальчик случайно на встречку выскочил, в автобус врезался, но ведь он ущерб покрыл. Что вы там его мурыжите? Я заеду к вам, посмотрю, чем вы там вообще занимаетесь.

Начальник побледнел, поднялся с места и стоя отрапортовал:

– Всё исправим, Екатерина Георгиевна, сейчас всё будет в порядке.

– Ну, ладно, имей в виду, мне всё доложат.

Связь оборвалась, начальник повернулся ко мне.

– У кого Вы были на приёме в группе разбора?

Я назвал фамилию.

– Спускайтесь вниз к нему, проходите прямо в кабинет, Ваш вопрос решён.

Я, попрощавшись, пошёл вниз, а начальник стал звонить в группу разбора, в которой зависли мои права. Спустившись вниз, я вошёл в кабинет группы разбора, сопровождаемый возмущёнными возгласами сидящих в очереди штрафников. Гаишник, который советовал мне крепко подумать о своей езде, поднялся, вручил мне права и сказал:

– Я делаю Вам устное предупреждение.

Тут я несколько опешил – просто не знал, что существует такая форма наказания – устное предупреждение, решил, что меня снова начали динамить, и спросил:

– А штраф-то надо платить?

Гаишник повторил:

– Я делаю Вам устное предупреждение.

Так и не разобравшись, что он от меня хочет, но держа крепко-накрепко свои права, я спросил:

– Я могу идти?

– Да, конечно.

Так закончилась моя первая автомобильная проба руля.

* * *

Сашка Кузьмин последнее время не вылезал из больниц – у него была лейкемия. Болел он давно и знал о своём диагнозе, но относился он к нему наплевательски.