Алька. Кандидатский минимум

– Спасибо. Сколько с нас?

– Кассирша с обеда придёт – заплатите ей.

– А за…

– Ничего не нужно, всё в кассу.

– Ещё раз спасибо огромное.

Мы пообедали, распили пузырёк, Сашка немного повеселел. Сидели, беседовали, кончился обеденный перерыв, столовая быстро заполнилась людьми. К нам тоже подсели двое мужиков, один был в милицейской форме. Пообедав, он обратился к нам с вопросом:

– Ну, кто со мной пойдёт?

Вопрос его нас немного огорошил. Куда идти, зачем? Я решил, что он о чём-то хочет расспросить, встал и пошёл за милиционером.

У выхода стоял грузовой фургон ГАЗ-52 с надписью «Милиция» и открытой дверцей, расположенной посередине задней стенки, рядом с которым скучало двое ментов. Вышедший вслед за мной кивнул головой на раскрытую дверь и сказал:

– Залезай.

От такого реприманда я пришёл в замешательство.

– Зачем? Куда?

Моя реакция не была для него неожиданностью, поэтому, не слушая моих вопросов и не собираясь отвечать на них, он скомандовал:

– Грузите.

Двое стоявших с отсутствующим видом ментёнков шустро подскочили ко мне и стали пытаться запихнуть меня в фургон. Тут у них возникла проблема – уровень пола фургона приходился мне почти посередине груди, и поднять меня на такую высоту было им не под силу. Дело было в том, что менты, которые пытались меня спеленать, были низкорослые, какие-то тщедушные, это было видно не только по их субтильным фигуркам – у них были слабые кисти. Понаблюдав минут пять за их безнадёжными потугами, их начальник тоже решил меня полапать – три извращенца. Он, как полагалось начальнику, был помордатее, но не сильнее, тем не менее у них появился шанс затолкать меня в кузов, и мне пришлось уже начать хитрить – я то незаметно цеплялся рукой за кузов, то навалюсь – случайно – на одного, потянув за собой двух других, так что, обессилев, тот просто разжимал руки или падал в снег. Подобным образом мы провозились минут пятнадцать. Открытого сопротивления я не оказывал, понимая, что в этом случае они просто применят спецсредства – резиновые палки, у автопатруля они уже были. Но меня они тоже уже утомили, борьбу свою с позорными волками, мусорами, ментярами я сопровождал увещеваниями:

– Ребята, что случилось. Я командированный, большой учёный, вас за моё задержание из ментухи выпрут, опять придётся в дворники идти.

Они, не обращая внимания на мои речи, сопели, пыхтели, пыжились, пытаясь из последних сил запихнуть меня в автозак, но тут из столовой выскочил Сашка, слегка приобнял их старшего и спросил:

– Что здесь происходит, ребята? У нас поезд через пятнадцать минут.

Главный мусорёнок с удивлением, как будто услышал это в первый раз, поинтересовался:

– Какой поезд?

Саня вынул из бумажника и показал коричневую картонку.

– В Москву, возвращаемся из командировки.

– А, так вы командированные.

Он с сожалением поглядел на нас, понимая, что двоих им запихнуть в фургон – фантастика, ничего не говоря, повернулся и молча забрался в кабину фургона, вслед за ним поплелись помятые его ментёнки. Забрались в кабину, мотор заревел, зачихал, начадил, и бригада Навашинского спецназа пропала в сизом дыму.

Сашка спросил:

– А чего случилось, почему они тебя забрать пытались?

– Если б мне кто объяснил… Только вышел – и они сразу в автозак меня запихивать стали.

– А мы сидим с мужиком за столом, разговорились, вдруг подходит парень какой-то и говорит мне: «А хреновый ты кореш. Другу твоему во дворе мусора руки крутят, а ты сидишь тут, лясы точишь». Ну, я бегом на улицу, а тут такое.

– Ладно, обошлось, пойдём-ка лучше на вокзал, а то приедут всем отделом – не отобьёмся.

И мы двинули на станцию Навашино, всю дорогу до Москвы мы проспали.

* * *

Александр Баринов среди нас наиболее глубоко разбирался в механике деформирования металлов – был выпускником кафедры сопромата, при этом был и наверняка остался отличным спортсменом, играл на фортепьяно всё сонеты Бетховена. Мне запомнился глубоким, разносторонне образованным и одарённым, очень интересным в общении человеком, и при этом был своим парнем, и выпить был не дурак в хорошей компании.

Людмила перешла на работу в почтовое отделение Гознака, это было поближе – пять минут пешком – и, главное, не было так опасно для здоровья – на предыдущей её работе были вредные условия труда.

В секцию пришёл новый инженер-сварщик, окончивший кафедру сварки, поступил в аспирантуру к Третьякову, Борис Жуков – славный парень.

Первым делом, как водится, поехали в Выксу, надо было что-то катать и, главное, ознакомить Бориса со спецификой производства, чтобы он мог приезжать и работать самостоятельно, – Трындяков возлагал на него большие надежды. Поехали мы втроём: инженер по фамилии Приходько с кафедры охраны труда – они тоже занимались пористыми структурами, Борис и я.

Заводская гостиница была забита напрочь, пришлось звонить Шмелёву.

– Лев Сергеевич! Добрый вечер, это Алек Рейн из МВТУ. Выручайте, приехали втроём – мест в заводской общаге нет, а в городской их никогда не бывало.

– Здорово, Алик. Перезвони через полчаса, будем искать.

Промявшись полчаса в коридоре заводской гостиницы, перезвонил.

– Получилось что-нибудь?