Алхимик и королевский ингредиент

Сейн не ответил. Всю неделю он вообще редко говорил, подолгу оставаясь наедине с собой, и Марго приходилось лишь догадываться, какие образы мучили его в эти моменты. Она и сама каждый раз вздрагивала, вспоминая, как землетрясение поглотило несколько улиц, оставив после себя уродливую рану на теле города. Она жалела всех невинных, кто не успел бежать и оказался под завалами своих же домов.

А вот жалость к чародеям разделить не получалось.

Ей было невдомек, как можно столько времени оставаться там, где тебя ненавидят, боятся и презирают. У них были годы, чтобы сбежать, начать все заново где-нибудь еще, но они, наоборот, все теснее сплетались в клубок, даже не пытаясь выбраться из ямы крысолова, с безрассудным упорством продолжая рисковать жизнями своими и окружающих.

– Бежать… – горько повторил алхимик, когда она ему об этом сказала. – У тебя все так просто.

– Но ты же когда-то смог.

В тот раз он ушел от разговора, вновь спрятав мысли на дне темных зрачков. Если раньше королеву раздражала его фривольная манера болтать что и когда вздумается, то теперь злила его немногословность.

Вода в бочках медленно остывала.

– Как так вышло, что у тебя не растет борода? – спросила Марго, не особо рассчитывая на ответ. Но ей и правда было интересно: еще ни разу она не видела, чтобы алхимику приходилось бриться.

– Вышло случайно, – произнес он, не поднимая век. – Еще в академии баловался с бальзамами… Побочный эффект. Я не стал ничего менять.

– Почему алхимия? – Королева твердо решила его разговорить.

На этот раз Сейну понадобилось больше времени.

– Я ничего другого не умею.

– Ну а когда умел… Линда помнит, как ты еще студентом из кожи вон лез, чтобы впечатлить своего преподавателя.

– Вот как? Она и правда так сказала?

– Я так услышала.

Сейн снова затих, раздумывая. Смахнул капли с ресниц.

– Знаешь, сколько заклинаний придумали за последнюю тысячу лет? Ни одного.

Марго покосилась на него с недоверием.

– Тысяча лет, твое величество. Тысяча. Веками чародеи переписывают старые книги, стараясь не растерять хотя бы то, что у них есть. Доводят заклинания до совершенства – чтобы те забирали меньше сил, чтобы тратить на них меньше времени, чтобы использовать их было безопасно… Но не создают ничего нового.

– Но почему?

– Они говорят, что все формулы уже открыты, что у природы ограниченный свод правил. Но алхимия… Это другое. Больше гибкости, больше вариантов. Конечно, не все готовы это признать. Чтобы подчинить фантазию в котле, ее для начала неплохо бы иметь.

– Но ведь ты ограничен не только фантазией. Тебе нужно время, чтобы сварить зелье, нужны ингредиенты. А заклинание же это, ну… Щелкнуть пальцами, и готово…

Под насмешливым взглядом Сейна Марго сообразила, что сказала что-то не то, и вновь спрятала подбородок в воду.

– Нет, недостаточно… щелкнуть пальцами. Чтобы исцелить, скажем, открытую рану, понадобится несколько заклинаний: запирающие кровь, заживляющие плоть, убивающие инфекцию. Их надо контролировать одновременно, это требует много сил и концентрации, зато эффект будет лучше и быстрее, чем у большинства зелий. Поэтому у всех хороших заклинателей чары идут рука об руку с алхимией.

– Но ты неплохо научился справляться чем-то одним.

– Таких, как я, больше нет.

Возвратилась купальщица с кувшином вина и гордо поведала, как сама спускалась за ним в погреб, чтобы отыскать похолоднее. Лучше бы платье сменила, подумалось Марго, ткань так и липнет, очерчивая бесстыжие сиськи. Благо на этот раз Сейн избавился от нее куда быстрее, едва поблагодарив за вино. Купальщица с видимым разочарованием ушла, спросив не меньше пяти раз, не нужно ли господину что-нибудь еще.

– И милорд, и рыцарь, и господин, боги, каким же благородным становится простой мужик, если в его карманах звенит хотя бы пара монет! – рассмеялась Марго. – В борделях, страшно представить, каждый первый – король?

– Что простой мужик для тебя, а что для нее…

Марго замолчала, обдумывая его слова. Она не так часто видела его причесанным и хорошенько отмытым, и пусть для рыцаря он все еще был слишком худ и неказист, но в остальном вполне мог сойти за человека благородного, с приятными, пусть и резковатыми чертами лица. Скулы, на ее вкус, у него были слишком острыми, губы слишком тонкими, нос длинноват… Все же ничего общего с мясистыми сельскими лицами. Да и говорить, как он, мог лишь человек, скорее привыкший к перу и бумаге, чем к мечу или мотыге.

Марго нехотя призналась в этом вслух:

– Все же образование в академии оставило на тебе след, его не спрячешь.

– Как и происхождение, – Сейн пожал плечами. – Ведь я не простолюдин.

– Ты меня разыгрываешь.

– Сейн Тави Те-Дешалье, к твоим услугам. Моему отцу принадлежат земли южнее Фруана, вплоть до крепости Дешон, несколько виноградников Руаля, добыча жемчуга в Поссманийском заливе…

– Подожди… Так ты сантариец?

– Пришлось избавиться от акцента, он мне никогда не нравился.