Алхимик и королевский ингредиент

– А дальше?

– Через забор.

– Ты говорил, по нему не взобраться, – напомнил Сейн.

Кунеш подмигнул:

– Поэтому у нас будет лестница.

* * *

– Ну что ты сдавился весь, как срать собравшись? Легче будь! Поднялся – отдышался, поднялся – отдышался!

Сейн учился взбираться по скалам, а Кунеш стоял внизу и раздавал замечания. Позади шумело море, в вышине кружили чайки над башней маяка. Обливаясь потом, алхимик нащупывал босой ногой очередной уступ.

– Руки выше держи, так меньше устают! И не подтягивайся, а ногами отталкивайся, ртом тебе говорю!

Подмывало послать советчика куда подальше, но сосредоточенный алхимик не решался сбить дыхание. Натруженные плечи предательски дрожали. В детстве он лазил по деревьям, как и все мальчишки, но холодный, местами скользкий камень – это совсем другое.

– Все, второй этаж! Спускайся.

Чуть позже они сидели на черных камнях у самой кромки, куда едва доставали волны, и с удовольствием подставляли лица морским брызгам. Голый по пояс, весь взмокший Сейн с интересом разглядывал свои пальцы, которые отказывались сгибаться.

– Четыре раза за сегодня, – сказал Кунеш, вытягивая ноги. – Неплохо, но надо быть шустрее, ты рано устаешь. Точно не можешь взлететь?

Алхимик кивнул. Зелья левитации требовали слишком дорогих ингредиентов, да и приноровиться плавать по воздуху в человеческом теле не быстрее, чем вскарабкаться по стене.

– Ты так и не сказал, почему идешь с нами, – напомнил Сейн. – В доме купца хватает ценностей, и ты наверняка знаешь, где их искать. Но зачем-то тебе, как и нам, нужен кабинет.

– Поверь, в кабинете хватает ценностей.

– Каких?

– Тебе что за дело?! – ощетинился Кунеш. – Хочешь свою долю?

– Мы не возьмем ничего лишнего, поставим печать и положим обратно. Если все сделать тихо, никто не узнает. Но ты собираешься что-то стащить, и рано или поздно пропажу обнаружат. Я хочу знать, из-за чего нас будут искать.

Кунеш помолчал, разглядывая горизонт.

– Ты же понимаешь, дядь, что так нельзя? Тебе придется мне доверять. Или нас всех оденут в деревянные пальто.

– Ты разболтал о своих планах первым встречным, значит, либо слишком жаден и глуп, либо у тебя с этим купцом что-то личное, но ты не хочешь об этом говорить. Как такому доверять?

– Скажи, сколько ты тратишь времени по утрам, чтобы придать физиономии такой вид? «Не подходи ко мне, не тронь, кусаюсь!» Будто ты умнее других. – Парень вытер влажное от капель лицо. – Залезь я в сумку другому чароделу, и он бы отнял мою руку просто так, для острастки. Вот почему я выбрал тебя.

Сейн об этом не подумал. Большинство заклинателей, поддержавших Гильемора, погибли в том восстании. Похоже, те немногие, кто выжил, излишне злоупотребляли своим положением.

– Я тебе всеми богами поклянусь, если ты их чтишь, что вам с красоткой от моих секретов никакого вреда не готовится. Поверишь? Ты ж мне за нее голову оторвешь, я вижу. Что я, дурак какой?

Меньше чем через неделю они смогут уплыть из будущего горнила войны, и это вынудило бы Сейна поверить хоть архонту Великого Храма. Но вместо этого он сказал:

– Раз видишь, пожалуй, и впрямь не дурак.

* * *

Всю неделю Сейн подолгу пропадал по утрам, то отправляясь на торговую улицу докупать ингредиенты, то изучая в храмовых библиотеках различные переводы священных Свитков. Копался в путаных изысканиях опытных языковедов, искал связь между имперскими графемами и глифами, которые использовали сами заклинатели, и практически утраченной жреческой рунописью. Собирал знания по крупицам.

Опытные чудотворцы вроде Ефимона должны были отлично понимать, как работает их древний язык, другие же нащупывали свои чудеса в молитвах по воле случая.

В академии Сейна отучили рассчитывать на случай. Теперь он привык искать закономерности.

Когда алхимик возвращался, они все вместе шли тренироваться. Сейн снова и снова взбирался по камням отвесных берегов, тренируя пальцы рук и ног искать малейшие трещины, неровности и выбоины, способные его удержать. Марго овладевала искусством лазать по веревке, повязанной на крепкой ветви дуба. Кунеш показывал, как скрещивать ноги, чтобы вцепиться намертво и не упасть, и как не стереть ладони в кровь, когда спускаешься.

Если выдавалось свободное время, Марго прогуливалась вдоль берега под грохот волн. Ветер настойчиво толкал в плечо, норовя скинуть с обрыва.

Она раньше не видела моря и никак не могла понять, чем оно отзывается в ее душе. Одного только взгляда на бесконечный простор хватало, чтобы дышать становилось легче. В то же время равнодушная водная пустошь никогда не оставалась в покое, честно предупреждая об опасности пропасть в ней навечно.

Этим море напоминало Марго ее жизнь.

Она выбрала направление, одно из многих, повинуясь лишь вере в брата, о котором не слышала уже больше года. Плыла, не зная ни глубины, ни берега. С чего она взяла, что Альрик ее ждет? Что в его сердце остались теплые воспоминания об их детстве, а в его новом доме найдется для нее место?

Ветер трепал все сильнее, и королева с радостью отдала бы ему свои мысли и страхи, чтобы он унес их подальше над бурлящими волнами и утопил в море.