АЛЛЕГРО VIDEO. Субъективная история кино

— В какой степени в фильме «Капли дождя на раскаленных скалах» вы идете вслед за автором пьесы, которую выбрали для экранизации — Райнером Вернером Фассбиндером, а в какой степени вы спорите с ним?

— Прежде всего я хочу сказать, что совершенно не собирался снимать фильм вместо Фассбиндера, я попытался сделать именно экранизацию пьесы Фассбиндера. Войдя в мир Фассбиндера, я хотел снять чисто французский фильм, так же как, скажем, итальянский театральный режиссер мог бы поставить Шекспира. Фассбиндер написал эту пьесу, когда ему было 19 лет, и я думаю, что, если бы он сам стал ее переводить из театральной плоскости в кинематографическую, он сделал бы это совсем по-другому. Я же сделал фильм с позиции человека моего поколения, сквозь призму пережитого мною и никем иным, а у него же наверняка было другое отношение к этой истории. Я хотел сохранить Германию Фассбиндера, но при этом сохранить и мою французскую точку зрения. Если же я попытался бы снять фильм в манере Фассбиндера, я наверняка почувствовал бы себя раздавленным, уничтоженным его мощным стилем. Я сохранил в пьесе прежде всего отношения между двумя мужчинами, но изменил отношения с женщинами, потому что героини были довольно ничтожными, бесцветными. Поэтому мне кажется, что я в каком-то смысле подпитывался всем творчеством Фассбиндера, акцентируя некоторые моменты, которые в пьесе прописаны не были. Я сознательно стремился к такому же клаустрофобическому ощущению зрителей, находящихся в ограниченном пространстве, в фильме это рождает ощущение пребывания в заключении. Я хотел снять так, чтобы зрителям показалось, будто они находятся в аквариуме и наблюдают за плавающими в нем рыбками, а в другие моменты — будто они следят за этими рыбками, находясь снаружи, возле аквариума. То есть то изнутри, то снаружи. А главное заключается в том, что, как мне кажется, Фассбиндер не верит в любовь. А я в любовь верю. У Фассбиндера очень мрачное видение мира, его персонажи стараются властвовать друг над другом, использовать тех, кто слабее, у него очень пессимистическое мироощущение. Вообще кажется удивительным, что в 19 лет он мог иметь такой взгляд на человеческие отношения, такое отношение к любви, ведь в этой пьесе он совершенно не верит в любовь.

— Как складывался актерский ансамбль этого фильма?

— В своих фильмах я иногда люблю смешивать разные типы актеров, чтобы придать действию несколько взрывной характер. Поскольку герои находятся в замкнутом помещении, нужно было подпустить в фильм немного электричества, скажем, Бернар Жиродо, он очень популярен во Франции, люди сравнивали его с Аленом Делоном в молодости, а я хотел разрушить сложившееся представление о нем как о как соблазнителе красивых девушек, занять его в роли гомосексуала или, как минимум, бисексуала, а потом посмотреть, к чему приведут такие аберрации. Что же касается Анны Томпсон… Я, увидев фильм Амоса Коллека «Сью», был поражен ее игрой и стал искать актрису, которая была бы французской Анной Томпсон. А когда узнал, что американка Анна Томпсон очень хорошо говорит по-французски, я связался с ней, и в результате она снялась в моем фильме.

— Несколько неожиданно в фильме выглядят танцевальные номера…

— Опять же — поскольку это театральная пьеса, в ней чересчур много диалогов, действие развивается при посредстве диалогов, мне был нужен как бы небольшой порыв ветра, чтобы все словно взорвалось, и герои раскрылись и выражали себя уже не с помощью слов, а с помощью своих тел. Это момент разрядки, освобождения…

— Фильм «Под песком»… Что стало для вас первоначальным толчком для начала работы над ним? Может быть, проза Вирджинии Вульф или талант Шарлотты Рэмплинг, может быть, какие-то жизненные обстоятельства — какая-то книга, какая-то встреча, какая-то мелодия? С чего всё началось?

— Для меня таким толчком стали детские воспоминания о том, как однажды, будучи еще ребенком, я вместе с родителями стал свидетелем того, как на пляже утонул человек. Я видел, как уходила с пляжа его жена, так и не зная, действительно ли он утонул, остался в живых или нет. Это событие тогда произвело на меня такое большое впечатление, что я потом часто спрашивал себя, как эта женщина жила после исчезновения своего мужа, как она всё это перенесла. Так что сценарий моего фильма является в какой-то степени продолжением этой истории, которую я видел в детстве.