Аллергия, непереносимость, чувствительность. Как возникают нежелательные пищевые реакции и как их предотвратить

Да, я должна отметить, что такие случаи встречаются редко, однако врачи постепенно понимают связи между заболеваниями из спектра пищевых аллергий и расстройствами пищевого поведения. У этих болезней есть общая поведенческая черта — озабоченность едой и даже страх перед нею. В обоих случаях люди становятся пленниками еды. Свобода появляется, когда они узнают, как создавать здоровые отношения с пищей и делать разумный выбор с учетом своих потребностей, предпочтений и имеющихся заболеваний. Перечислю некоторые предупреждающие сигналы о том, что качество вашей жизни снизилось. Вы постоянно думаете о еде. Все ваше поведение зациклено на избегании определенных продуктов. Тревожность также распространяется на другие сферы жизни и создает эмоциональные проблемы в школе и/или на работе; вы испытываете проблемы со сном. Появляется раздражительность, которая мешает важным взаимоотношениям. Улучшить эмоциональный фон могут помочь ментальные практики, символдрама (кататимно-имагинативная психотерапия)[126], ведение дневника, группы поддержки, индивидуальная терапия и семейные консультации.

Я неслучайно использую в этой книге термин «пищевая свобода». У него много значений. Представьте свое облегчение, когда после долгих лет избегания молочных продуктов и пшеницы вы обнаружите, что на самом деле у вас нет аллергии на эти вкусные вещи! Иногда все, что для этого требуется, — один раз посетить аллерголога и попробовать подозреваемый аллерген под строгим наблюдением специалиста (например, провести пероральную провокационную пробу). Исследования показывают: после провокационной пробы качество жизни больных и людей, за ними ухаживающих, может существенно улучшиться, независимо от того, исключила эта проба аллергию или подтвердила ее. Знание — действительно сила. Это прекрасно иллюстрирует, как тревога подпитывается неопределенностью. Когда ситуация проясняется (вне зависимости от того, подтвердилась пищевая аллергия или нет), жить становится проще.

Иногда мы узнаем о своем заболевании только после неприятных ощущений, но в конечном счете оно того стоит. Страх в основном вызывает риск смерти в результате аллергической реакции. Мы немало слышали об этом, однако на самом деле фатальный исход в результате пищевой аллергии встречается невероятно редко. Недавнее исследование моего коллеги доктора Пола Тернера снова подтвердило, что шансы американца умереть от пищевой аллергии весьма малы (менее одного на десять миллионов). Многие семьи, которые потеряли своих детей в результате таких смертельных случаев, основали фонды, чтобы обучать людей распознавать реакции и правильно действовать (включая инъекции адреналина). Эти фонды также побуждают выяснить у аллерголога правильный диагноз и познакомиться с инструментами для управления аллергией.

Я верю в силу позитивного мышления для снижения стресса и улучшения здоровья. Последние исследования демонстрируют убедительные доказательства в поддержку этой точки зрения. Одно из них провели мои коллеги из Стэнфорда. Они проверяли, станут ли результаты пероральной иммунотерапии лучше, если пациенты с пищевой аллергией будут настроены воспринимать все неопасные для жизни симптомы как «положительные сигналы», доказывающие, что лечение работает, вместо традиционной их интерпретации как «неприятных побочных эффектов лечения». Это важно, поскольку многие прекращают иммунотерапию после появления симптомов, связанных с лечением (зуд в ротовой полости, заложенность носа), хотя на самом деле они обычно безвредны и являются вариантом нормы.

Примечательно, что случайно выбранные участники эксперимента, принявшие установку «симптомы — это положительные сигналы», ощущали меньше беспокойства и симптомов, более благосклонно относились к лечению. И в итоге продемонстрировали лучший результат по сравнению с теми участниками, которые оказались в обычной группе, где любые побочные эффекты воспринимались как неприятные последствия лечения. Мне кажется, это исследование — прекрасный пример того, как небольшие изменения в уходе за пациентами приводят к большой разнице в результатах. Это также подчеркивает ключевую роль, которую консультирование и психологическая помощь могут сыграть для помощи в улучшении качества жизни больных и их семей. Чем больше они знают и понимают, через что проходят и чего ожидать, тем лучше могут контролировать процесс лечения и видеть его динамику. Наша команда под руководством клинического психолога Лизы Ломбард сейчас трудится над разработкой инструмента виртуальной реальности, который будет помогать пациентам представлять лечение в позитивном ключе и снижать их тревоги до начала лечения и, возможно, во время него.