Альманах «Литературная Республика» №3/2013

– Мама, посмотри на этого ночного жучка, – засмеялся Иван, наблюдая за ночным насекомым, – посмотри, посмотри, как он большой головой неторопливыми движениями напоминает какого-то умного и важного человечка. Интересно, где он днем прячется?

– Да, кто же их знает? – улыбнулась Антонина Николаевна, – если прислушаться к ночным обитателям, так это огромный мир. Слышишь, где-то лягушки поют серенады, да соловушки им вторят?

– Здорово у нас! Хорошо!

– Конечно, хорошо, сынок! Вот отслужишь, вернешься, женишься. Дети твои будут любоваться нашими краями, а потом дети твоих детей и так будет вечно, – проговорила она и присела рядышком. Альбом держала в руках.

Перелистывая лист за листом, они вспоминали прошлое и, смеялись, комментируя порой, такие нелепые фотографии маленьких ребятишек. Смеялись до слез. Вот, первоклассник Ваня – серьезный, «пузатый» карапуз, с тяжелым портфелем в одной руке, с букетом цветов в другой руке. Рядом стоят в школьных формах с белыми фартуками и белыми бантами в косичках с двух сторон его сестры – близняшки. Вот он уже пионер. А это уже подросток, сидит на дровах и держит в руках вырывающего задиристого петуха. С двух сторон его сестры Ася и Тося, громко хохочут. А вот и учащиеся, окончившие 10-ти летку, среди них Смолий… так перелистывая страничку за страничкой, они дошли до последней страницы, где в конверте бережно хранились какие-то фотографии военных лет. Иван вынул их и стал рассматривать. Одна из них особенно заинтересовала его внимание. Взяв ее в руки, он подошел ближе к свету от лампочки. Яркий свет лампочки заливает клумбы с цветами, и весь двор. Над лампочкой кружило множество ночных насекомых. Кружащиеся вокруг лампочки теплой летней ночью насекомые и ночные бабочки жужжали особым звуком. Бабочки изысканной нежной окраской напоминали таинственных созданий, скрывающихся днем где-то в укромных уголках и вылетающих лишь в сумерки, За многие сотни метров прилетают они на призывный свет далекой лампы. И вот у огня порхают десятки различных насекомых, опаливая усики, крылья, лапки. Порой они слетаются в огромных количествах. Отмахнувшись от них, Иван внимательно всматривался в фотографию. На ней была снята группа советских солдат у танка со звездой и яркой надписью: «ЗА РОДИНУ!» буквы были написаны белой краской крупно и размашисто.

Мать с волнением наблюдала за сыном.

Вдруг Иван, отмахиваясь от комаров, обернулся к матери.

– Мама, вот это кто? – спросил он, указывая пальцем на бойца со шрамом на лице.

– Сынок, что тебя так взволновало? – как можно спокойнее спросила она, вопросом на вопрос.

– Мама, кто это? – настойчиво повторил он.

– Это… – дрогнувшим голосом замялась она, – мой знакомый, твой… – после минутного колебания, она выдавила: – Мой друг.

Чувствовалось ее нарастающее волнение.

Внимательно осмотрев фотографию, Иван выдохнул: «Он».

– Кто? – простонала она.

– Ваня!

Мать вскочила, подошла вплотную к сыну. Взволнованно и путаясь в словах, она спросила: «Где, как… ты его видел? Где он?». Почти закричала: «Где он?»… Иван рассказывал все по – порядку о поломке автобуса, о странной бабушке, и, закончив рассказ, он обернулся на мать. Она стояла вся бледная, прислонившись к прохладной стене, прикрыв глаза, а вокруг лампочки, у ее головы, весело резвилось множество ночных – насекомых, издавая различные звуки.

– Мамочка, что с тобой, тебе плохо? – взволнованно говорил Иван, подошел к ней, обняв ее, помог присесть на табурет. – Позвать отца? Мамочка?

– Не надо. Сейчас все пройдет. Лучше помоги дойти до кровати, – полушепотом попросила она.

– Мамочка, ты такая бледная, давай я на руках тебя отнесу.

– Ничего сынок, дойдем как-нибудь, – с трудом поднявшись, она медленно на ослабевших ногах, поддерживаемая под руки сыном, шла к себе в комнату.

У порога, мать прошептала: «Иди, Ванечка, Иди! Спокойной ночи тебе» и слабо оттолкнув его, закрыла за собой дверь.

– Спокойной ночи, мамочка! – сказал он и удивленно уставился на закрытую перед ним дверь, – это просто какое-то наваждение! Вернулся к столу, взяв в руки альбом, ушел спать.

Попрощавшись с сыном, едва держась на ногах, Антонина Николаевна прошла к постели. Муж, безмятежно раскинувшись на кровати, крепко спал. Мужской храп накатывается и откатывается, как океанский прибой, ударявшись, о стены комнаты. Она присела на кровати. Муж проснулся мгновенно, будто и не спал.

– Ты, что не спишь, Антонина? – сонно обратился он к ней.

– Степа, Степушка, – протяжно простонала она, – Ванюша погиб…

– Как, какой Ваня погиб? – быстро вскочил он.

Проснулся мгновенно. Что случилось? Где наш Ваня? Но увидев лихорадочно горячие глаза жены, он осекся на полуслове. Он все понял.

Степан Васильевич присел с ней рядом, обнял. И она, уткнувшись в грудь мужу, зарыдала. Он не мешал ей плакать – пусть выплачет эту боль, которая хранится в ее душе. Изболелась душа за эти годы…