Алмаз твоих драгоценных глаз (СИ)

Я, Мадж Андерси. Мне восемнадцать лет. Я из Дистрикта-12, мэром которого является мой отец. Полжизни я любила шахтера из Шлака ‒ Гейла Хоторна, а ему всегда была нужна только моя подруга ‒ Китнисс Эвердин. Я возненавидела и прокляла его за это. Теперь он мертв. Я накликала ему смерть. Я, такая же жестокая, как президент Сноу, поставивший свою власть превыше всего, я такая же, надменная, как Альма Койн, пославшая на гибель необученных юнцов в сердце Дистрикта-2 ради своей победы. Я лишила Руту отца, отобрала у Хейзел Хоторн сына, отняла у Рори, Вика и Пози брата и защитника. Я есть сама смерть, и нет мне прощения, ибо я сама себя не прощу…

‒ Мадж, ‒ голос мамы доносится откуда-то издалека. Раздираемая внутренними противоречиями она шепчет, пытаясь обнять меня. ‒ Не стоит убиваться раньше времени. Что если, все это неправда, пустота?

Неправда… Воспаленное многомесячными стрессами сознание вгрызается за внезапно поданную идею, как голодная собака в случайно брошенную ей кость. Вгрызается и отдавать не хочет. Мама может оказаться права. Неправда, неправда. Неправда все, что было. Это жуткий кошмар, страшный сон, который навеяли мне походы на кладбище. Ничего не было: ни обвалившегося дома, ни прощания Гейла с Китнисс, ни ее обещания, ни моих дьявольским смыслом наполненных слов. Гейл жив…Гейл жив!

Рассудок требует доказательств. Я с легкостью нахожу их. Одиноко стоящие, уже пожелтевшие от времени подснежники почти кричат о своем присутствии в моем доме. Их подарил Гейл. Я помню.

Должно быть, он дома со своей семьей. Я пойду туда. Я расскажу ему. Все как раньше. Я люблю его, люблю до безумия. И прощаю. Ненависти нет. Злоба прошла. Это все глупости, все пустое. Есть только любовь. Лишь бы он был дома, лишь бы был жив…

‒ Мадж, ‒ отец кричит мне вслед раненым зверем. ‒ Остановись, ‒ я не слышу его. Нет привычных пальто и перчаток. Не нужно. Я стерплю, вынесу и боль, и холод. Лишь бы Гейл был жив.

Привычные узкие улочки, узловатые деревья и покосившие дома от старости и недостатка средств ведут меня знакомой дорогой. Иногда я падаю, не рассчитав скорости или не заметив глубокую выбоину. Мои колени все еще чувствуют твердость гравия, но я поднимаюсь. Скорее. Скорее. Мне нужно увидеть Гейла.

Порою мне приходится поднять голову, и в эти минуты я замечаю, как кроваво-красный закат поглощает нежную синеву неба. Обычно такое явление мне казалось живописно-прекрасным, теперь я чувствую новую ассоциацию: ненависть и боль превращают мягкость измученного безответной любовью сердца в бескрайнюю черноту… Не думать. Не вспоминать! Я найду Гейла дома.

На небе чудным образом появляются звезды. Одна из них, растерянно покачнувшись, вдруг срывается с неба и словно в замедленной съемке старых черно-белых фильмов начинает падать вниз, чтобы слиться с землей и умереть. Мэри говорила, что когда звезда падает с неба, нужно загадывать желание. Учительница астрономии рассказывала о том, что падают с неба метеориты, а звезды просто гаснут от времени, из голубых превращаясь в красные, из огненно-горячих в ледяные, как сегодняшнее небо, как моя любовь… Нет, только не она!

‒ Эй, небесное тело, ‒ кричу я безымянной звезде-метеориту. ‒ Пусть Гейл будет жив! Все, что хочешь, бери взамен, только заставь его дышать. Хочешь, забирай меня! ‒ звезда молчит, со скворчащим грохотом опускаясь на землю. Кажется, она упала вблизи моего дома. Не помяла бы клумбы Мэри, а то старушка расстроится.

Зарево от упавшей звезды продолжается несколько секунд, и я даже останавливаюсь на миг, залюбовавшись небывалым зрелищем, но вслед за сестрой и другие звезды продолжают падать, устроив фейерверк огней. Теперь я знаю, как выглядит метеоритный дождь. Может, и Гейл видит это из окна своего домика.

Я почти пришла. Вот он: второй, третий, пятый… Знакомая крыша. Я дергаю деревянную дверь, но не успеваю постучаться. Высокая худощавая женщина с накинутым на голову черным платком выходит мне на встречу. Одной рукой она прижимает к себе Пози, сморкающуюся в широкий подол ее юбки, другой приобнимает за плечи Вика, утирающего рукавом набежавшие слезы. Рори стоит чуть поодаль, он старательно прячет взгляд, и мне это не нравится.

‒ Миссис Хоторн, ‒ начинаю я. ‒ Мне нужно поговорить с Гейлом. Пожалуйста, позовите его.

‒ С Гейлом? ‒ она всматривается в мое лицо и обмирает на глазах. ‒ Бедная девочка! ‒ она прижимает меня к себе, целует в щеки и гладит по волосам, зачем-то особенно сильно перебирая в руках прядь у самого лба.

‒ Миссис Хоторн, ‒ у меня заканчивается терпение. ‒ Я хочу увидеть Гейла!

‒ Нужно идти, мама, ‒ Рори проходит вперед. ‒ Все полыхает огнем!

‒ Гейл, умоляю Вас, Гейл!

‒ Мадж, ‒ Пози вцепляется в меня мертвой хваткой, прогоняя с крыльца. ‒ Гейл погиб!

‒ Погиб, ‒ я трясу головой, все еще не веря, а она продолжает выкрикивать мучительные слова, как заведенная. Звезды продолжают падать с небес, взрываясь и умирая, а затем в моих глазах наступает темнота.

****

‒ Ты слышишь, Гейл, кажется, кто-то плачет и зовет на помощь? ‒ говорю я, беря любимого за руку.