Алтарь

Иван, шатаясь, подошёл к небольшой деревянной тумбе, открыл дверцу, висевшую на одной петле, и, покопавшись, выудил литровую банку с полиэтиленовой крышкой, полную бурой жидкости. Вернувшись на место, отхлебнул прямо из неё и, морщась, засунул в рот сразу целую картофелину.

- У-у! Крепка, туды её в корягу, - прохрипел Иван и шмыгнул носом. - На чём бишь я запнулся-то?... А-а, вот! Поднимаю, значить, глаза и наблюдаю... пф-ф... - последовали неопределённые жесты руками. - Ну, вроде, мячик кто-то пинаеть - туды, сюды, туды, сюды...туды...в-вот... Тока заместо мячика звезда была, Евграфыч. Вот как на духу говорю те - звезда! Я поначалу сам не поверил. А протёр глаза, смотрю - не пропала звезда, так и сигает из стороны в сторону. Ну, думаю: всё!...А можа правду баб Манька-то говорила - черти всё энто, а? Можа энто они балують, Евграфыч, а?

- А куда потом звезда-то делась? А, Иван?

- Дык упала она, Евграфыч. В лес упала. В наш. Я энто чётко видал... Как на духу, Евграфыч. Как на духу, - Иван три раза перекрестился.

- Упала, говоришь? - пробурчал задумчиво Поликарп. - В лес? Ну-ну...

- Да что б мне поперхнуться! - с жаром воскликнул Иван и, как бы в доказательство, отхлебнул из банки.

- Хорошо, Ваня, - Поликарп встал. - Я сейчас иду в лес - грибы собирать. Может, найду твою звезду.

- Найдёшь. Найдёшь, Евграфыч: звезда - большая штука - не иголка... Только смотри, - Иван понизил голос, глаза его прояснились и смотрели на Поликарпа со страхом, - она ведь - чёртова звезда. А черти своё добро просто так не оставят. Как бы чего не случилось - остерегайся, Евграфыч: недобрая энто звёздочка. Не к добру она к нам, - глаза Ивана снова помутнели, он по-прежнему был мертвецки пьян. - Можа споём? Как, Евграфыч? Песню, а?.. Шу-умел ка-амыш... А, Евграфыч? Ну давай, вместе... Шу-умел...

- Спешу я, Иван, - оборвал собеседника Поликарп. - По грибы я собрался. В лес. Где звезда твоя.

- Ну шо-ж, иди. Мож на посошок? Не станешь? Ну, дело твоё. Прощевай, Евграфыч. Найдёшь звёздочку - дойди до меня, а?

- Ладно, Ваня, как приду - сразу к тебе, - и Поликарп вышел из кухни.

III

Вернулся он поздно. Звезду не нашёл, зато набрал полную корзину грибов. Первым делом Поликарп направился к Ивану, но того дома не оказалось. "У Лукерьи, наверное", - подумал бородач. - "Ладно, завтра зайду".

Поликарп не огорчался, что не нашёл упавшую звезду - он не принимал ивановы слова всерьёз. Вчера Ваня был пьян, а пьяному всякое может померещиться. Тот же Иван не сосчитать сколько раз чертей по огороду гонял. А потом божился, мол, правда это. А теперь черти у него в футбол играли. На небе, да ещё и звездой. Где ж это видано-то! Ну а если принять, что прыгающая звезда была на самом деле, то и не звезда это, наверное, вовсе. Какой-нибудь светлячок или ещё что... В общем, не могла звезда себя так вести - из стороны в сторону метаться. Не могла. Падать - это могла. Тогда это метеорит. Но метеориты не мечутся по сторонам, потому что если он в самом деле падал, то и прыгал. Не могло же Ваньке показаться, что падающая звезда прыгает! Или всё было вместе, или не было ничего. "Да-а. Задал мне Иван задачку: поди разбери - что к чему!" - думал Поликарп, подходя к крыльцу.

Навстречу ему выбежал Серый. Хвост его был поджат, уши стояли торчком, он постоянно оглядывался, а, приблизившись, тихонько заскулил.

- Что такое, старик? - насторожился Поликарп. - Что тебя так напугало? А ну-ка, пойдём поглядим.

Поликарп твёрдой походкой направился к крыльцу. Серый немного постоял, жалобно смотря вслед хозяину, затем нехотя поплёлся за ним, уставившись в землю.

Подойдя к дому, Поликарп вынул из корзины нож и огляделся. Никого не было. Тогда бородач крикнул:

- Эй! Есть здесь кто? - ответа не последовало.

Поликарп подошёл к крыльцу и, поднявшись к двери, увидел на пороге какого-то зверька. Присмотревшись при свете спички, он понял, что это суслик. Раненый суслик - на левом боку его была кровь. Зверёк испуганно смотрел на Поликарпа, но не убегал.

- Эх, ты! - обратился бородач к Серому. - Суслика испугался! А помнишь, как мы с тобой на кабана ходили?! А? Стареешь, ты, Серый, стареешь... Все когда-нибудь стареют. И тогда исчезают смелость и безрассудство молодости и появляются опасения, подозрения и страхи... Но ты не один такой, Серый. Весь мир живёт в страхе, даже молодые... Пошли в дом, старик, - ужинать будем.

Поликарп взял суслика на руки - тот не проявил ни малейшего сопротивления - и вошёл в дом. Перевязав зверьку рану и положив его на мягкую подушку, бородач принялся за приготовление ужина. Всё это время Серый сидел в дальнем углу, поджав хвост и жалобно посматривая время от времени то на Поликарпа, то на суслика, и тихонько поскуливал.