Алые сердца. По тонкому льду

Она упала в его объятия в дожде из летящих лепестков, похожая на прекрасный цветочный дух. В ее лице не было и капли страха, лишь озорство и самодовольство.

– Братец Хунли, я это нарочно.

Несколько мгновений Хунли оторопело разглядывал девушку у себя на руках, а потом как ни в чем не бывало опустил ее на землю и с улыбкой проговорил:

– А если бы я тебя не поймал?

– Я знала, что поймаешь, – уверенно сказала Чэнхуань. – Главное, чтобы ты захотел что-то сделать, и тогда сделаешь это во что бы то ни стало.

Хунли мгновенно пришел в прекрасное расположение духа, будто все обиды, все неудачи, что он претерпел, находясь рядом с отцом, рассеялись в один миг.

– Это Хунчжоу вывел тебя погулять? – с улыбкой спросил Хунли. – Где он?

– Там, – улыбнулась в ответ Чэнхуань, указывая куда-то вглубь абрикосовой рощицы. – Они не хотели брать девочку в игру, поэтому я пошла качаться на качелях.

– Пойдем посмотрим, – скомандовал Хунли.

Не успели они приблизиться, как еще издали услышали голоса. Хунчжоу, похоже, с кем-то ссорился.

– Мои отец и матушка из благородных маньчжуров, и их предки служили самому императору Нурхаци. А Чэнхуань? Просто никчемная дрянь, никакая не гэгэ.

Кулак Хунчжоу тут же впечатался в лицо говорящего, и тот возвратил любезность, ударив Хунчжоу в ответ. И, сцепившись в драке, оба покатились по земле.

Противником Хунчжоу был младший брат первой супруги Хунли, урожденной Фука. Окружавшие их мальчишки тоже были все как один благородного происхождения, спесивые и высокомерные, а Хунчжоу никогда не обладал истинным авторитетом принца, поэтому никто не собирался разнимать дерущихся – напротив, все радостно хлопали в ладоши и поощрительно вопили.

Хунли вежливо кашлянул. Все обернулись к нему и торопливо поприветствовали:

– Всех благ четвертому принцу!

Дерущиеся же, не обратив на него внимания, продолжали кататься по земле.

– Растащите их, – приказал Хунли.

Несколько человек тут же подскочили и, схватив каждый по мальчишке, оттащили их друг от друга. Затем Хунли принялся бранить Хунчжоу. Тот хотел было объясниться, но взглянул в лицо Чэнхуань, которая стояла позади, сжал губы и замолк.

Закончив делать Хунчжоу внушение, Хунли велел всем расходиться. Подождав, пока все уйдут, Хунли наклонился, чтобы осмотреть следы драки на лице Хунчжоу. Не успел он и рта открыть, как Хунчжоу выпалил:

– Я понимаю ход твоих мыслей, четвертый брат. Если раздуется скандал и царственный отец узнает об этом, то не станет разбираться, был я прав или нет, и первым делом спустит с меня шкуру.

Хунли искренне обожал своего скандального, но очень умного брата.

– Хорошо, что ты все понимаешь, – с улыбкой произнес он.

– Почему они так любят поносить меня? – с недоумением спросила подошедшая Чэнхуань.

– А разве кто-то тебя поносил? – мгновенно отозвался Хунчжоу.

– Не пытайся обмануть меня, я все понимаю. Они говорят, что я не родная дочь своего отца, а просто приемыш, которого взяли с улицы.

– Вздор, все вздор! – вскричал Хунчжоу. – Кто мог сказать такое? Скажи мне его имя – и я расквашу ему физиономию.

Чэнхуань спокойно смотрела на него. В ее глазах стояла такая печаль, что Хунчжоу тут же прекратил вопить.

Хунли положил руки на плечи Чэнхуань и, нагнувшись, пристально взглянул ей в глаза.

– Если тебя поставить на второе место среди тех в Запретном городе, в ком царственный отец души не чает, то первое место не сможет занять никто, – с улыбкой проговорил он. – В душе они завидуют тебе, а потому нет ничего удивительного в том, что они пытаются очернить тебя клеветой. Принимая их слова за чистую монету, ты попадаешься в их ловушку. Неужели ты хочешь, чтобы они добились своего?

Чэнхуань ненадолго задумалась и, решив поверить словам Хунли, сказала:

– Не хочу.

– Тогда улыбнись.

Чэнхуань немедленно улыбнулась. Им показалось, будто радостный весенний ветерок промчался мимо, погладив их по щекам, на ветках распустилось еще больше цветов и весь мир кругом тотчас наполнился очарованием. Даже Хунчжоу, все это время дувший щеки от злости, не удержался и весело засмеялся.

– Скоро ужин, и присматривающие за вами евнухи и придворные дамы, должно быть, с ног сбились, ища вас повсюду, – улыбнулся Хунли. – Я провожу вас двоих домой.

– Перед словом «провожу» ты забыл добавить «под надзором», да? – пробурчал себе под нос Хунчжоу.

Чэнхуань обиженно надула губы:

– С тех пор как ты, братец Хунли, женился, совсем перестал веселиться вместе с нами!

Чэнхуань с Хунчжоу переглянулись и, внезапно схватив с земли по пригоршне абрикосовых лепестков, швырнули ими в лицо Хунли. Тот поднял было руки, чтобы загородиться, но это не помогло – теперь лепестки покрывали все его лицо. Хунчжоу с Чэнхуань залились смехом и, снова вооружившись лепестками, безостановочно продолжали с хохотом швыряться в Хунли.

Хунли глядел на них, и ему казалось, что он вернулся в детство. Внезапно забыв обо всем, он тоже нагреб на траве лепестков и стал кидаться ими в ответ. В один миг в воздух взмыло облако лепестков, закрыв небеса. Трое молодых людей не переставая забрасывали ими друг друга, и вскоре лепестки покрыли их с ног до головы.