Алый Первоцвет возвращается

Лишь в лицах членов лиги, в их веселых разговорах, в смехе, в несокрушимой удачливости, встречала она тот самый отголосок обожания, почитания и любви, который наконец приносил столь необходимое для нее успокоение. Она постоянно встречалась с леди Фоулкс и леди Энтони Дьюхерст, дабы иметь возможность поговорить о тех опасностях и приключениях, которые выпадают на долю их мужей…

О мадам же де Фонтене – ибо настоящее имя незнакомки Маргарите известно не было – она ничего больше не слышала. Впрочем, леди Блейкни на самом деле совершенно и не интересовало, уехала эта красавица в Лондон или нет и преуспела ли в поисках своего неверного мужа. Сэр Перси, верный своему слову, не стал говорить жене настоящего имени этой женщины, однако в свойственной ему ленивой и небрежной манере обронил пару намеков, укрепивших Маргариту в стремлении держаться как можно дальше от мадам де Фонтене.

Однажды вечером, прогуливаясь по ричмондскому парку, Маргарита дошла до самых ворот, выполненных в монументальном стиле, за которыми открывшееся мирное и пустынное одиночество окружающей природы, казалось, готово было полностью и навсегда поглотить ее. Ворота оказались запертыми, но она легко миновала их и вышла прямо на лесную тропинку, окаймленную диким кустарником и высоким папоротником. Подойдя к пруду, Маргарита вдруг увидела мадам де Фонтене.

Мгновение спустя, подняв глаза, испанка также увидела леди Блейкни.

– Миледи! – воскликнула она с восторгом. – Ну, наконец-то, я вижу вас! Я много раз думала, почему мы с вами не встречаемся.

Маргарита поздоровалась с ней за руку, стараясь при этом выглядеть как можно более доброй.

Мадам де Фонтене рассказывать было особо нечего. Ее приютили во французском монастыре Успения Пресвятой Богородицы в Твикенхэме, настоятельница которого в былые дни являлась близкой приятельницей ее матери. Сестры говорили ей, что прекрасный дом леди Блейкни находится совсем рядом. Но она никогда не осмеливалась даже мечтать о такой встрече.

О милорде она тоже расспрашивала сестер, но те сказали, что он почти постоянно пропадает со своим королевским другом в Брайтоне. О своем же муже мадам де Фонтене так и не удалось до сих пор ничего узнать. Возможно, он скрывается где-то под вымышленным именем и живет, наверное, в страшной нищете. Поэтому Тереза многое отдала бы за то, чтобы найти его.

Затем она спросила у леди Блейкни, не видела ли та кого-нибудь из семейства Серваль.

– Я очень интересуюсь ими, потому что слышала немного о них в Париже, а потом узнала, что мы в один день прибыли в Англию, хотя и при совершенно различных обстоятельствах. Однако нам не удалось вместе поехать в Лондон, как вы предлагали тогда, потому что я заболела на следующий день… Ах, можете ли вы представить себе… Обо мне в Дувре позаботился один добрый человек. Но я, тем не менее, помню о Сервалях и не прочь была бы встретиться с ними.

– Да, я время от времени вижу их, – ответила Маргарита и далее рассказала, что одна из дочерей – Регина – целыми днями занята в одном из модных ателье Ричмонда, младшая – Жозефина – служит в качестве гувернантки при юных леди, выпускницах школ, а Жак работает в нотариальной конторе.

Мадам де Фонтене очень заинтересовалась всем этим. Затем высказала предположение, что брак Регины с ее замечательным избранником принесет в их дом лучик настоящего счастья.

– Я тоже очень надеюсь на это, – откликнулась леди Блейкни.

– А вы видели этого молодого человека – жениха Регины?

– О, да, я видела его несколько раз. Но он постоянно занят каким-то делом.

Мадам де Фонтене вздохнула, потом, еще раз вздохнув, вновь выразила надежду, что как-нибудь со временем судьба все же сведет ее с Сервалями.

– У нас было так много общего, так много печали и несчастья, – с трогательной улыбкой добавила она. – Уже по одному этому мы с ними должны стать друзьями.

Затем она слегка вздрогнула.

– Что-то слишком холодно для июля. Поневоле вспомнишь роскошные вечера во Франции.

После чего с грациозным наклоном головы попрощалась сердечным «Au revoir»[12].

Маргарита еще долго смотрела вслед ее удаляющейся фигурке на этой узкой лесной тропинке среди кустов и папоротников.

Глава ХХ. Отъезд

Солнце на следующее утро выглядело невероятно лучезарным, казалось, будто такого еще никогда не было. Вскоре после завтрака Маргарита приказала заложить карету, намереваясь поехать в Лондон, чтобы посетить леди Фоулкс и передать сэру Эндрю инструкции, полученные с последним письмом от мужа.

Вдруг ее внимание привлекли торопливые шаги по гравию совсем рядом с домом. Обернувшись, она увидела бегущего к ней запыхавшегося молодого человека, которого в первый момент даже не узнала. Встретившись с ней глазами, тот издал крик радостного облегчения.

– Леди Блейкни! Слава богу! Слава богу!

Наконец-то она узнала его, им оказался Бертран Монкриф.

Упав перед ней на колени, молодой человек вцепился в подол ее платья. Он был совершенно не в себе, и Маргарита некоторое время тщетно пыталась добиться от него чего-либо вразумительного; несчастный только бессвязно бормотал что-то невнятное: