Американская трагедия

And now, maybe - would the man really give him another tip?	А теперь... может быть, и гость тоже даст ему на чай.
He hurried back into the hotel and up to the elevators.	Он побежал назад в отель, к лифту.
The strains of a string orchestra somewhere were filling the lobby with delightful sounds.	Где-то играл струнный оркестр, и чудесные звуки наполняли вестибюль.
People were moving here and there - so well- dressed, so much at ease, so very different from most of the people in the streets or anywhere, as he saw it.	Неторопливо проходили люди - такие нарядные, самоуверенные, так непохожие на тех, кого он встречал на улицах и вообще вне стен отеля.
An elevator door flew open.	Дверца лифта распахнулась.
Various guests entered. Then Clyde and another bell-boy who gave him an interested glance.	Несколько человек вошли в кабину, после всех -Клайд и другой рассыльный, поглядевший на него с любопытством.
At the sixth floor the boy departed.	На шестом этаже этот мальчик вышел.
At the eighth Clyde and an old lady stepped forth.	На восьмом вышли Клайд и пожилая дама.
He hurried to the door of his guest and tapped.	Он поспешил к двери номера 882 и постучал.
The man opened it, somewhat more fully dressed than before. He had on a pair of trousers and was shaving.	Дверь приоткрылась; обитатель номера успел уже сменить пижаму на брюки и побриться.
"Back, eh," he called.	- А, уже! - воскликнул он.
"Yes, sir," replied Clyde, handing him the package and change.	- Да, сэр, - ответил Клайд, протягивая пакет и сдачу.
"He said it was seventy-five cents."	- Он сказал, подвязки стоят семьдесят пять центов.
"He's a damned robber, but you can keep the change, just the same," he replied, handing him the quarter and closing the door.	- Он просто грабитель! А сдачу все равно возьми себе, - ответил тот, протянул Клайду двадцать пять центов и закрыл дверь.
Clyde stood there, quite spellbound for the fraction of a second.	Мгновение Клайд стоял, как завороженный.
"Thirty-five cents"- he thought -"thirty-five cents."	"Тридцать пять центов, - думал он, - тридцать пять центов!
And for one little short errand.	За одно пустячное поручение!
Could that really be the way things went here?	Неужели тут всегда так?
It couldn't be, really.	Не может быть!
It wasn't possible - not always.	Это невозможно!"
And then, his feet sinking in the soft nap of the carpet, his hand in one pocket clutching the money, he felt as if he could squeal or laugh out loud.	Ноги его тонули в мягком ковре, а рука сжимала в кармане деньги; в эту минуту он готов был завизжать или громко расхохотаться.
Why, thirty-five cents - and for a little service like that.	Шутка - тридцать пять центов за такой пустяк!
This man had given him a quarter and the other a dime and he hadn't done anything at all.	Один дал ему двадцать пять центов, другой -десять, а ведь он ничего не сделал!