Американская трагедия

And true to the illusions of youth, the place appeared far more interesting than it really was.	Клайду, верному иллюзиям юности, ресторан показался гораздо более привлекательным, чем он был на самом деле.
It was little more than an excellent chop-house of the older American order.	Этот ресторан был по сути чем-то вроде хорошей американской закусочной доброго старого времени.
Its walls were hung thick with signed pictures of actors and actresses, together with playbills of various periods.	Стены были густо увешаны старыми афишами и портретами актеров и актрис с их автографами.
And because of the general excellence of the food, to say nothing of the geniality of its present manager, it had become the hangout of passing actors, politicians, local business men, and after them, the generality of followers who are always drawn by that which presents something a little different to that with which they are familiar.	Здесь прекрасно кормили, притом хозяин отличался радушием, и потому ресторан стали охотно посещать заезжие актеры, политические деятели, местные дельцы, а за ними и все, кого тянет ко всему новому, хоть немного не похожему на то, что уже приелось.
And these boys, having heard at one time and another from cab and taxi drivers that this was one of the best places in town, fixed upon it for their monthly dinners.	И мальчишки-рассыльные, которые не раз слышали от возчиков и шоферов такси, что ресторан Фриссела - один из лучших в городе, выбрали его для своих ежемесячных пирушек.
Single plates of anything cost from sixty cents to a dollar.	Отдельные блюда стоили здесь от шестидесяти центов до одного доллара.
Coffee and tea were served in pots only.	Кофе и чай подавались только целыми кофейниками и чайниками.
You could get anything you wanted to drink.	Здесь можно было получить любые напитки.
To the left of the main room as you went in was a darker and low-ceilinged room with a fireplace, to which only men resorted and sat and smoked, and read papers after dinner, and it was for this room that these youths reserved their greatest admiration.	Налево от главной залы находилась полуосвещенная комната с низким потолком и большим камином, куда обычно удалялись мужчины: после обеда они садились здесь у огня, курили и читали газеты; эта комната больше всего восхищала мальчишек из "Грин-Дэвидсон".
Eating here, they somehow felt older, wiser, more important - real men of the world.	Здесь они чувствовали себя как-то старше, более опытными, более значительными - настоящими светскими людьми.
And Ratterer and Hegglund, to whom by now Clyde had become very much attached, as well as most of the others, were satisfied that there was not another place in all Kansas City that was really as good.	Ретерер и Хегленд, к которым Клайд очень привязался, равно как и большинство остальных, считали, что во всем Канзас-Сити и впрямь не найти лучшего места.
And so this day, having drawn their pay at noon, and being off at six for the night, they gathered outside the hotel at the corner nearest the drug store at which Clyde had originally applied for work, and were off in a happy, noisy frame of mind - Hegglund, Ratterer, Paul Shiel, Davis Higby, another youth, Arthur Kinsella and Clyde.	И вот в назначенный день Хегленд, Ретерер, Пол Шил, Дэвис Хигби (тоже мальчик из отеля), Артур Кинселла и Клайд, получив свой месячный заработок и освободившись в шесть часов вечера, собрались на углу подле аптекарского магазина, где Клайд вначале искал работу, и веселой, шумной компанией отправились к Фрисселу.
"Didja hear de trick de guy from St. Louis pulled on the main office yesterday?" Hegglund inquired of the crowd generally, as they started walking.	- Слыхали, какую штуку сыграл вчера с нашей конторой один парень из Сент-Луиса? - спросил Хегленд, обращаясь ко всем сразу, когда они двинулись в путь.