«Посетив св. Тихоновскую обитель и Сиротский Приют, Высокопреосвященнейший Архиепископ Тихон в сопровождении о. иеромонаха Арсения по железной дороге направился в Carbondale, а оттуда экипажем прибыл в Майфильд около 4 часов пополудни, 13 Октября, и проследовал в приходский дом, где его встретила с хлебом-солью матушка о. А. Богуславского. В 6 ч. вечера зазвонили к вечерне и, невзирая на будничный рабочий день, церковь скоро наполнилась собравшимися парафианами, которые с возжженными свечами встретили грядущего в храм Архипастыря. Приложившись ко кресту, Владыка проследовал на солею и с этого места милостиво выслушал слово настоятеля храма о. иеромонаха Арсения. Слово это было не столько словом привета, сколько плачем наболевшей души пастыря, исстрадавшегося в неустанной борьбе с тайными врагами православия, прикрывающимися сим св. именем. Взволнованным голосом, прерывающимся от подступающих слез, пастырь открыл всю свою душу Архипастырю пред лицем словесного стада. «Та внешняя обстановка, сказал о. Арсений, среди которой приходится входить Вам, Ваше Высокопреосвященство, в сей св. храм, свидетельствует, что овцы сего словесного стада – мои духовные чада – все также усердны к храму святому и с любовию рады встретить своего Архипастыря. Сим я хвалился всегда, похвалюсь и теперь. Но ныне к радости сей долгом считаю прибавить и мое глубокое горе, которое черной тучей окутало мою пастырскую душу. Пр и видимом внешнем благолепии прихода в его внутренней жизни начался страшный заколот. Враг посеял семя раздора, и это семя возросло в древо, под тенью которого приютилась не одна моя духовная овца. Чрез меру сил своих трудился я, дабы внести мир в жизнь пасомых и единение в труд просвещения духовного и возрастания от силы в силу. Но и враг не дремал. Он воздвиг из среды моих же пасомых людей, которые пожелали восхитить власть, им не принадлежащую, и проявить ее над тружеником, который работает Господеви со страхом и трепетом в течение 26 лет. Задумав лишить насущного хлеба исправного и ни в чем не повинного псалмопевца, они для вящей моей печали выставили кандидатуру человека, заведомо работающего во вред православию и ныне пребывающего в лагере наших врагов79
. И вот теперь я не знаю: что принесет завтрашней день? Молю Вас, Милостивый Архипастырь, своим пришествием внести мир в нашу неспокойную жизнь и, аще окажется, что враг посеял плевелы, мне спящу, покарать меня за нерадение». В ответ на сие Владыка, воздав должную похвалу вере и усердию майфильдчан к храму Божию, сказал, что вера эта должна выражаться в добрых делах, в любви к ближнему, а не в раздорах, распрях и обидах, призывал их к миру и обещал разобрать их парафиальные справы, для чего просил выборных от прихожан явиться к нему после вечерни в приходский дом и побеседовать. После вечерни, которую совершал о. иеромонах Арсений, Высокопреосвященный Владыка вместе с ключарем кафедрального Нью-Йоркского собора о. Илиею Зотиковым и настоятелем Олдфорджского прихода о. И. Клопотовским проследовал в приходский дом и немедленно приступил к выслушанию заявлений представителей прихода. К общей радости оказалось, что все заколоты и непоразумения в приходе делаются единицами, которых громада мало слушает, изверившись в них и настрадав немало от их политики, направленной не ко благу прихода, а к своим личным выгодам. Вечер Владыка провел в беседе с о. настоятелем о парафиальных справах и, подкрепив свои силы вечернею трапезою, ушел на покой, а между братией еще долго велись разговоры на дневную тему, и каждый сокрушался о том, что камни претыкания на ниве нашего делания не только от чужих приходят, но и от своих верников»80.14/27 октября 1905 г.
В день тезоименитства своей усопшей супруги Параскевы81
настоятель Иоанно-Крестительской церкви Мэйфилда о. Арсений (Чаговцов) совершил заупокойную литургию, – владыка молился в алтаре. После службы архиеп. Тихон, иером. Арсений и свящ. Илия Зотиков отправились из Мэйфилда в Олдфордж.В 19 ч. в Олдфор джеком храме в честь Архангела Михаила началась б денная служба ввиду предстоявшего освящения церкви.
15 /28 октября 1905 г.