Американский период жизни и деятельности святителя Тихона Московского, 1898–1907 гг.

«С рассветом, по первому удару звонка у каждой келлии, при возгласе очередного брата: «Молитвами святаго Владыки нашего, Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас!» гости стали выходить из своих келлий, ежась от утреннего холодка. Ветер еще покрепчал, но дождя уже не было. Дул резкий северяк, а «раз северяк подует, то тучи быстро разгонит». Мы охотно поверили этому опытному заявлению Высокопреосвященного Владыки, тем более что на горизонте, действительно, облачные очертания стали принимать менее угрожающие формы. Ни тепла, ни солнышка еще не было, но природа как будто спешила передохнуть после той встряски, какую вчера перенесла.

В трапезной отслушали полунощницу, после неё утреню. Служил о. иеромонах Тихон. Святители принимали участие в чтении и пении. Служба продолжалась долго.

Затем предпринят был осмотр монастырских угодий»³².

Вечером архиепископ возглавил бдение, положенное накануне полного освящения церкви. Всенощная отошла в двенадцатом часу ночи.

17/30 мая 1906 г.

Пред началом освящения трапезной церкви главного монастырского корпуса послушники Андрей Репелла и Константин Чупик были пострижены владыкой Тихоном в рясофор.

«Затем, в белых хитонах поверх облачения, приступили к утверждению и омовению престола. Эти простые действия, преисполненные, однако, глубокого значения и одухотворенные прекрасными молитвами, всегда дарят совершителей и участников особым ответственным, умилительным чувством. Как раз к концу освящения принесли весть, что паломники приближаются. О. Арсений приветствовал их в святых воротах, и затем они, в преднесении многочисленных хоругвей и братских знамен, в предшествии приходского майфильдского оркестра, смолкшего пред вступлением в обитель, в предшествии священников в облачениях, длинной живой рекой стали притекать чрез святые врата. При ярком сиянии солнца, отражавшегося в крестах, ризах, наконечниках хоругвей, развеваемых ветерком, это было поразительное, величественное и захватывающее зрелище. Количество прибывших богомольцев превзошло все ожидания. Одного специального поезда не хватило. Пришлось наскоро принять другой, так как в ближайших приходах все еще находились желающие побывать в обители. Девятнадцать вагонов были битком набиты. Вот, наконец, хоругви у дверей церковных. Сюда во сретение им вышли Архипастыри и остальное духовенство. Не входя в храм, хоругвеносцы и паломники сформировались в другую процессию, с которой проследовал к старой церкви в сиротском доме Преосвященнейший Иннокентий. По пути воспевали положенные тропари, и народ на обе стороны окропляли святою водой. На престоле заранее возложены были св. мощи и пред ними свеча. Владыка вошел в ту минуту, когда эта свеча догорала, и пламени её хватило как раз до подъятия дискоса с мощами на главу Архипастыря. О. наместник снял престол, и его понесли в обратной процессии, вслед за Владыкою, дабы на нем литургисать Преосвященному Рафаилу. Процессия возвратилась кружным путем. Воздетые руки Преосвященного немели, но он ни разу не опустил дискоса. Наконец, в святых вратах Владыка Архиепископ принял св. мощи на свою главу и положил затем их на уготованный столец у закрытых дверей храма. «Кто есть сей царь славы?» – раздается в третий раз вопрошение изнутри храма, и с победным возгласом «Господь сил, Той есть Царь славы» святители, вместе со святыней и народом, вступают под своды храма. Еще несколько минут, и мощи утверждены в престоле; еще молитва – и затем отпуст с возглашением на четыре стороны «Господу помолимся, рцем вси: Господи помилуй!» и осенением св. крестом. Многолетия оглашают своды новоосвященного храма. Эти многолетия поются сперва российским распевом, а потом сменяются задушевным галицким: “Многая лета во здравие, во спасение, многая лета!”»³³.

После освящения церкви в честь Тихона Задонского одновременно служили две обедни³⁴: под открытым небом литургию отправлял еп. Бруклинский Рафаил, а в освященном храме служили архиеп. Алеутский Тихон и еп. Аляскинский Иннокентий. «На малом входе о. настоятель иеромонах Арсений был возведен в сан игумена³⁵ свято-тихоновской обители. Достойное достойному. В этой Архипастырской милости получила одобрение вся обитель и почтены многочисленные тягости, заботы и жертвы – как здоровьем, так и лептой, – понесенные доблестным строителем, отныне игуменом о. Арсением. Собратья и сослуживцы выразили свое сорадование по этому случаю о. Арсению в сооружении жезла, который Владыка и изволил вручить о. Игумену после службы, при положенном по чиновнику увещании.

Служение закончено было назидательным, помещенном выше словом Его Высокопреосвященства³⁶. К этому времени стали входить в церковь и те богомольцы, которые уже отстояли наружу литургию. Там тоже служба завершена была святительским поучением Преосвященного Рафаила, вслед за чем Владыка помазывал богомольцев освященным елеем, по местному обычаю.