Американский психопат

– Алло? – смиренно спрашиваю я. – Вы звоните…

– Это я, – вопит Эвелин, из-за шума ее почти не слышно.

– А, привет, – небрежно говорю я. – Как дела?

– Патрик, что ты делаешь дома?

– А где ты? – добродушно осведомляюсь я.

– Я-в-«Кактусе», – шипит она.

– А что ты там делаешь? – спрашиваю я.

– Ты сказал, что мы здесь встречаемся, вот что, – говорит она. – Я подтвердила ваш заказ.

– О господи, – говорю я, – я забыл тебе сказать.

– Забыл сказать что?

– Сказать, что мы туда… – я сглатываю, – не идем. – Я закрываю глаза.

– Кто-такая-черт-возьми-Жанетт? – спокойно шипит она.

– А разве вам там не весело? – спрашиваю я, игнорируя ее вопрос.

– Нам – нет.

– Но почему? – спрашиваю я. – Мы будем… скоро.

– Потому что все это несколько… неуместно, – кричит она.

– Слушай, я тебе сейчас перезвоню. – Я собираюсь сделать вид, что записываю номер.

– Ничего не выйдет, – низким, напряженным голосом произносит Эвелин.

– Почему? Телефонисты прекратили бастовать, – пытаюсь я пошутить.

– Потому-что-позади-меня-Жанетт-и-она-хочет-позвонить, – говорит Эвелин.

Я замолкаю очень надолго.

– Па-а-атрик?

– Эвелин, давай забудем это. Я выезжаю прямо сейчас. Мы будем очень скоро. Я обещаю.

– О боже…

Я переключаюсь на другую линию.

– Ребята, ребята, кто-то спорол хуйню. Я спорол хуйню. Вы спороли хуйню. Я не знаю, – говорю я в полной панике.

– А в чем дело? – спрашивает один из них.

– Жанетт с Эвелин в «Кактусе», – говорю я.

– Ё-моё, – острит Ван Паттен.

– Знаете, парни, я вполне способен много раз подряд засунуть железную трубку в женское влагалище, – говорю я Ван Паттену и Макдермотту, а потом, после молчания, которое я ошибочно принял за шок, свидетельствующий о том, что они понимают, насколько я жесток, добавляю: – Но с состраданием.

– Да мы все знаем о твоей железной трубке, – говорит Макдермотт, – хорош хвастаться.

– Он что, пытается нам рассказать, что у него здоровый хуй? – спрашивает Крейга Ван Паттен.

– Мм, я не знаю, – отвечает Макдермотт. – Ты это пытаешься нам сказать, Бэйтмен?

– Ну-у-у… не совсем, – отвечаю я после паузы. У меня мигает линия ожидания.

– Ну, теперь у меня наконец-то есть повод для зависти, – шутит Макдермотт. – Ну и куда пойдем? Господи, сколько времени?

– Уже не важно. Я ничего не соображаю. – Я настолько голоден, что ем овсяные хлопья прямо из упаковки. Снова звонок на линии ожидания.

– Может, найдем наркотики?

– Звони Хэмлину.

– Господи, в этом городе зайдешь в туалет – и выйдешь с граммом, так что не волнуйся.

– Кто-нибудь слышал о новой сделке Bell South?

– Завтра в «Шоу Патти Винтерc» будет Спадc Маккензи.

Девушка

Вечер среды. Еще одна девушка, с которой я познакомился в «М.К.». Теперь планирую мучить ее и снимать на видеокамеру. Эта останется для меня безымянной. Она сидит на кушетке в моей гостиной. На стеклянном столике полупустая бутылка «Кристала». Я жму на плексигласовые кнопки, и Wurlitzer послушно выдает мелодию за мелодией. Наконец она спрашивает: «Что это здесь за… запах?» Я мямлю себе под нос: «Дохлая… крыса», потом открываю окна и стеклянную дверь-купе, ведущую на террасу, несмотря на то что ночь прохладная – сейчас середина осени, а девушка одета легко. Но еще один стакан шампанского «Кристал», кажется, согревает ее настолько, что она способна спросить, чем я зарабатываю на жизнь. Я говорю ей, что учился в Гарварде, а потом начал работать на Уолл-стрит, в Pierce&Pierce, после того как закончил бизнес-школу. Когда же она, то ли смутившись, то ли в шутку спрашивает: «А что это?» – я сглатываю. Стоя к ней спиной и поправляя нового Онику, я оказываюсь в состоянии выдавить: «Э… обувной магазин». Как только мы пришли, я выложил дорожку кокаина, который нашел в аптечке. «Кристал» снимает возбуждение, но лишь слегка. Утреннее «Шоу Патти Винтерс» было о машине, позволяющей разговаривать с умершими. На девушке шерстяные жакет и юбка, блузка из креп-жоржета, сережки из агата со слоновой костью от Stephen Dweck, короткая шелковая жилетка с жаккардовым узором, все от… от кого? Видимо, сборная солянка.