Американский рубикон

Эндрю подошел к инспектору. Тот взглянул на него с явным раздражением.

— Мне сказали, что прилетело всего три самолета. Разве изменился план полетов?

— Мне просто необходима кое-какая информация, — сказал Ливонас.

Он придвинул стоявший неподалеку стул и присел на него. Гарбер продолжал стоять в дверях, наблюдая за ними.

— Я не расслышал вашего имени, инспектор.

— Михэн. Инспектор Патрик Михэн, первого января исполнится тридцать лет, как я на службе, и тогда я уже стану бывшим инспектором Михэном.

Он медленно покачал головой.

— И я ни о чем не информирую незнакомцев, а точнее, я вообще не даю никакой информации. Точка.

От таможенника сильно пахло каким-то лекарством и кукурузной водкой. Михэн сложил руки на груди и откинулся на спинку стула. Он смерил Ливонаса высокомерным взглядом, уверенный в своей власти государственного чиновника.

Ливонас полез за бумажником и протянул ему свою визитную карточку. Михэн прочитал ее, поднял на Эндрю глаза и снова уткнулся в карточку. Что-то мелькнуло у него в глазах, и Ливонас отлично понял, о чем подумал инспектор.

— Вы сказали, что хотите что-то узнать, господин Ливонас?

Михэн старался говорить как можно вежливее, но полностью побороть субботнее похмелье ему не удавалось.

Ливонас спросил ровным голосом:

— Это правда, что таможенный инспектор может быть уволен за употребление спиртных напитков во время дежурства?

В глазах Михэна появилось выражение испуга.

— Я не пью на службе, сэр, я прикладываюсь к спиртному, но только не на службе.

Эндрю улыбнулся.

— Я верю вам, Пат. Не волнуйтесь. Вы давно здесь работаете?

— Почти тридцать лет, — умоляюще проговорил Михэн.

— В четверг вечером, — поинтересовался Ливонас, — здесь, в «Батлере», было оживленно?

— В четверг вечером? — повторил вопрос Михэн. — Да, сэр, оживленно. Я сказал бы, даже очень. В основном это были самолеты корпорации из Канады и Мексики.

Эндрю показал на журнал регистрации.

— Вы позволите?

Михэн замялся, затем зажмурил глаза, что-то пробормотал, открыл журнал на нужной странице и протянул его Ливонасу. Эндрю быстро переписал в блокнот необходимые сведения. Два самолета — десять пассажиров из Мехико. Два самолета — восемь пассажиров из Эдмонтона, один самолет — пять пассажиров из Калгари.

Он встал и спрятал листок с записями в карман.

— Вы оказали мне большую услугу, господин Михэн. Благодарю вас.

— В ту ночь и на международном терминале было оживленно, — по своей инициативе добавил Михэн, стараясь угодить. — Это мне сказал водитель лимузина, который работает в компании «Берни». Он отвозил всех пассажиров в отель «Хилтон».

Гарбер подошел к ним и встал рядом с Ливонасом.

— А откуда были те пассажиры?

Михэн скорчил гримасу, пытаясь вспомнить.

— Из Японии, кажется, он говорил. С полдюжины японцев. И еще индонезийцы, я это хорошо запомнил, потому что они теперь здесь редко появляются.

Ливонас остался доволен ответом таможенника.

— Ну что же, господин Михэн, спасибо вам. Очень вам признателен.

Когда они вышли на улицу, он показал записи Гарберу.

— Эти фамилии вам о чем-нибудь говорят?

Гарбер пробежал глазами список, пока они шли к машине.

— Представители крупных нефтяных компаний. Канадцы — из «Эдмонтон энерджи», Идальго Ривера — исполнительный секретарь компании «Петролема» — латиноамериканского нефтяного консорциума.

— Видимо, в отеле собралось немало подобных «Джонсов», — проговорил Ливонас.

Через пять минут, уже в машине, он спросил:

— Что же, Гас вообще не оставил никаких записей о совещании?

— Никаких, кроме письма, которое вы прочли, — печально ответил Гарбер.

Ливонас через окно внимательно разглядывал удлиняющиеся тени, ложившиеся на дорожное покрытие.

— Значит, в последний день своей жизни Гас Фрэнкел отправился в «Хилтон», чтобы подготовить репортаж, затем вернулся в редакцию и вместо того, чтобы написать статью, выбросился из окна. Зачем тогда ему вообще понадобилось туда возвращаться, хотел бы я знать?

— Он не сам выбросился, — в тон ему заметил Гарбер. — Полагаю, мы оба сходимся в том, что его выбросили.

Он надолго замолчал, затем в отчаянии ударил по рулю.

— Я должен был поехать туда, черт побери. Это ведь был мой репортаж, а он меня с него снял.

Ливонаса вдруг осенило.

— Как вы искали его статью в компьютере?

— Сначала я проверил тему «захват нефтехранилищ», мне показалось, что, может быть, что-то будет там. Потом — «Де Янг», и затем статьи, под которыми могла стоять подпись «Фрэнкел». И ничего не нашел.

— А вы не подумали, что стоило бы проверить статьи под вашей фамилией?

Гарбер ничего не понял.

— Нет, а почему?

— Гас так поступал со мной пару раз. Он отстранял меня от репортажей, темы для которых добывал я, поскольку по тем или иным причинам ему хотелось написать о них самому. Однако статьи всегда выходили за двумя подписями, и он отдавал мне большую часть гонорара, как бы извиняясь передо мной.