Амулет Золотого Льва. Книга первая

Уборщица все еще шумела водой и гремела ведрами, но даже это не помешало мне невольно подслушать чужую беседу. Разговор за стенкой шел о жизненно важном и сокровенном – о погоде.

– Как там сегодня? А то я с ночной смены, даже не знаю, что там, на улице творится.

– Уф, жарко! С утра еще немного хмурилось, а потом распогодилось, благодать просто. В отпуск хочется, сил никаких нет!

– Вот всегда так. В рабочие дни погода замечательная, а как выходные, так дождь или холод.

– Это точно. Зря этот самый прибор 1207 не хотят внедрять. Как бы здорово было – по четвергам пусть дождик льет, а по выходным солнышко светит.

– Нельзя. Человек будет себе климатические условия делать всё комфортнее и комфортнее, а потом – глобальное потепление, ледники в горах растают и – потоп!

– Зачем его тогда вообще разрабатывали, столько денег вгрохали?

– А впрок, для будущих поколений. Тебе, кстати, ничего в лаборатории погодных явлений не надо? Я туда пойду за пробами грозовых разрядов.

– Надо взять протоколы наведения искусственных торнадо, но я потом сама схожу. Какая у них комната, я забыла?

– Четыреста семьдесят восьмая.

Два бычка с шипением нырнули в унитаз, прозвучали удаляющиеся шаги, хлопнула дверь. Вот это здорово, повезло как в кино про Джеймса Бонда. Пусть пока нет идей, как завладеть этим прибором, но круг поисков сузился до предела. Я решил нанести визит в эту самую комнату №478.

Перед дверью я замешкался, на ней был установлен кодовый замок, а шифра, естественно, я не знал. Бодрой походкой в мою сторону шел седовласый пожилой человек с седенькой бородкой клинышком и в круглых очках в золотой оправе.

– Шифр забыли, молодой человек? Не гоже в вашем возрасте быть таким рассеянным, уж ладно бы нам, старикам. Двенадцать ноль семь, шифр-то. Как прибор управления погодой. Нажимайте, нажимайте. С тех пор как приняли его в разработку, в шутку этот шифр установили, так до сих пор он и не меняется, шифр-то. Но теперь мы от него, от прибора то есть, можно сказать, избавились – принято решение сдать на склад невостребованных идей, вот акт на архивацию, – он помахал какой-то бумажкой.

Мы вошли в лабораторию. Это было просторное помещение с кучей столов, стендов, измерительных приборов и химической посуды. Человек двадцать сотрудников оторвались от своих дел и полупоклоном приветствовали аксакала.

– Здравствуйте, профессор! – прозвучал хор голосов.

– Добрый день, добрый день! Геннадий, – он обратился к очкастому «ботанику» с огромной колбой в руках. – Выдай практиканту халат, – кивок в мою сторону, – и пусть он отнесет прибор 1207 на склад невостребованных идей. Вот акт, Ученый Совет только что утвердил!

Вся лаборатория взорвалась овацией, видимо этот прибор у них у всех в печенках сидел. Но, Боже ж ты мой, какая удача! Мне прямо в руки дают то, за чем я, собственно, пришел! Это уже не просто фантастика, это как в сказке… Впрочем, я и есть в сказке. Я надел халат, и «ботаник» подвел меня к стоящему в углу «пианино» – впечатляющих размеров железному ящику, напоминающему по форме упомянутый инструмент. Ох, ничего себе, вот это приборчик! Удачи кончились. Как с этакой бандурой я попрусь в обратный путь, да еще без копейки денег и при наличии отсутствия транспортных средств! Ковер-самолет не в счет, я вообще не уверен, что он когда-нибудь взлетит. Да я один, без помощников, не допру сию хреновину даже до этого, склада невостребованных идей!

– Ты не пугайся, – успокоил меня очкарик. – Как зовут-то?

– Ваня.

– Геннадий, – он протянул потную холодную ладонь. – Это только оболочка, сам приборчик-то он во!

Геннадий откинул крышку «пианино» и достал оттуда что-то типа жестяной коробочки из-под леденцов, окрашенную серой переливающейся краской, известной в технических кругах под названием «молотковая эмаль».

– На, неси. Вернешься, я покажу тебе диметаинстракцию абстрогеновой плазмы дестридия и расскажу, в чем будет заключаться твоя работа.

«Не нужна мне никакая плазма, тем более дестридия» – подумал я, покидая лабораторию и устремляясь по коридору к лифтам. Навстречу мне несся изрядно запыхавшийся молодой человек.

– Не подскажете, где тут четыреста семьдесят восьмая комната? – выпалил он.

– Вон, вторая дверь направо.

– Спасибо! Уф, надо же, первый день на практике и так опоздать!

И понесся дальше. У двери лаборатории он с визгом затормозил и забарабанил по ней кулаками. Тоже шифра не знает. Или забыл. А я с удвоенной скоростью припустил к лифтам.