Анархизм

Терроръ, укладывающійся въ рамки традиціоннаго анархистскаго права, совершенно исключенъ изъ методовъ борьбы революціоннаго синдикализма.

То, что на язык «теоретическихъ синдикалистовъ» называется «насиліемъ», есть, въ сущности, аполитическіе, внпарламентскіе способы борьбы или открытыя классовыя выступленія пролетаріата, такъ наз. «action directe» (прямое дйствіе). Послднія могутъ съ начала до конца носить легальный характеръ, оставаясь тмъ не мене революціонными, такъ какъ всегда посягаютъ на самыя основы капиталистической системы. Революціонный синдикализмъ — какъ прекрасно опредлилъ Пуже — не боится частичныхъ «реформъ». Но онъ борется... противъ системы, которая возводитъ въ принципъ «соглашенія» съ хозяевами (патронатомъ) и не идетъ дале смшанныхъ комиссій, арбитражей, регулированія стачекъ, «совтовъ труда» съ ихъ увнчаніемъ въ форм «Высшаго Совта Труда».

Синдикализмъ полагаетъ, что «насиліе» — необходимый спутникъ всякой принудительной санкціи, a, слдовательно, и всякаго «права». Нтъ организованнаго «права» безъ насилія.

Но наряду съ правомъ — публичнымъ и гражданскимъ, санкціонированнымъ государствомъ, — есть иное неписанное право, покоющееся на коллективной вр, коллективно выработанномъ убжденіи въ справедливости притязаній, какъ личности, такъ и общественнаго класса на полный продуктъ ихъ творчества.

Каждый общественный классъ иметъ сознаніе своего права. И право «пролетарское» глубоко враждебно праву «капиталистическому». Наличность подобнаго правосознанія и принципіальное содержаніе его, обусловленное разрывомъ съ другими классами, опредляетъ духовное рожденіе класса. И разрывъ между классами тмъ полне, чмъ рзче, чмъ ярче правовое сознаніе классовъ. «Чмъ капиталистичне будетъ буржуазія, — правильно писалъ Сорель — тмъ воинственне будетъ настроенъ пролетаріатъ, тмъ больше выиграетъ движеніе». И, поскольку «право» одного класса считаетъ желательнымъ или справедливымъ ограниченіе или упраздненіе «правъ» другого, и классъ пытается осуществить свое «право», онъ совершаетъ «насиліе».

«Всякій общественный классъ, — пишетъ итальянскій синдикалистъ Оливетти — всякая политическая группа стремится примнить насиліе къ другимъ и не допустить его по отношенію къ себ самому, узаконить собственное насиліе и бороться противъ насилія со стороны другихъ. Ни одной человческой групп никогда не удавалось восторжествовать иначе, какъ при помощи силы....»

Поэтому, «насиліе» революціоннаго синдикализма есть не только организованное нападеніе на капиталистическій режимъ, но и необходимая самооборона, отвтъ на покушенія со стороны «права буржуазнаго» на «право пролетарское». Это «насиліе» — въ истинномъ смысл этого слова — борьба за существованіе. A содержаніе синдикалистскаго «права» — не объявленіе пролетарской «диктатуры», a обезпеченіе свободы и соціальной справедливости.

Эта, по необходимости, бглая характеристика философіи революціоннаго синдикализма все-же позволяетъ утверждать, что рабочій синдикализмъ, выросшій и развившійся самостоятельно, чуждавшійся какихъ-либо «теоретическихъ» выдумокъ, въ движеніи своемъ создалъ нсколько моментовъ, поразительно напоминающихъ столь далекое, казалось бы, ему философское ученіе Бергсона. Одинъ изъ авторитетнйшихъ представителей теоретическаго синдикализма, Лягарделль протестовалъ однажды противъ того, что многіе стараются усмотрть въ «антиинтеллектуалистской философіи Бергсона философскія основанія синдикализма». «Это неврно, — писалъ онъ — имется аналогія, совпаденіе, сходство въ нсколькихъ существенныхъ пунктахъ... Но это все»...

Это замчаніе для насъ драгоцнно. Тмъ знаменательне и значительне становится это «совпаденіе», это «сходство въ нсколькихъ существенныхъ пунктахъ», если основы синдикализма слагались самсостоятельно, вн какого бы то ни было вліянія французскаго философа. Это означаетъ, что философское движеніе противъ «разума», какъ единственнаго источника познанія, — не одиноко, что рядомъ съ нимъ, но независимо отъ него, движется въ томъ же направленіи, быть-можетъ, самое могучее по идейному смыслу, теченіе современности.

Мы знаемъ уже, что вс разсужденія Бергсона вытекаютъ изъ его общаго представленія о жизни, какъ безконечномъ, слитномъ, недлимомъ и неразрывномъ поток. Всякое расчлененіе его разсудкомъ, т.-е. всякая научная работа, даетъ намъ лишь условное, ограниченное представленіе о жизни и ея явленіяхъ. Лишь интуитивное знаніе позволяетъ намъ проникнуть внутрь предмета, постичь жизнь и ея явленія въ ихъ внутренней глубочайшей сущности.

И синдикализмъ, это практическое рабочее движеніе, одухотворяется тми же мыслями. Бергсоновское ученіе о жизни чрезвычайно близко воззрніямъ синдикалистовъ на самый синдикализмъ. Они рисуютъ себ синдикализмъ, не какъ застывшую форму, сказавшую вс свои слова, выработавшую разъ навсегда свою программу и тактику, а какъ непрестанное классовое творчество, своеобразный трудовой потокъ, не замыкающійся ни въ рамки какихъ-либо абсолютныхъ теорій, ни разъ навсегда установленныхъ методовъ.