Анасейма

– Замёрзла? Ты вся дрожишь.

Она покачала головой.

– Мне жарко, – ладони опустились по промокшей рубашке Ильи. – Очень жарко.

Марина отступила в сторону, пролезла под канатным ограждением и прыгнула в море. Илья раздумывал всего секунду, перелез хлипкую преграду и прыгнул следом. От погружения в холодную воду захватило дух, мышцы едва не сковало судорогой. Губы ещё горели от поцелуя, и организм не знал, как реагировать на такие контрасты. Марина плыла быстро, не оглядывалась, чтоб догнать её, пришлось постараться, зато утихла дрожь, вода больше не обжигала, казалась почти приятной. Когда он коснулся края её платья, она резко развернулась, и сама обняла, обвивая ногами талию, а руками шею. Это было остро и почти мучительно – чувствовать друг друга настолько близко, мокрая одежда вылепливала контуры тела, обостряя ощущения. Они снова целовались, временами уходя под воду, захлёбываясь морем. Кожа болезненно горела, отдаваясь импульсом на каждое прикосновение, губы распухли и пылали. Они отрывались друг от друга на секунду, чтоб отдышаться и снова продолжали целоваться.

Марина первая отстранилась и снова поплыла, в этот раз к берегу. Но Илья не дал ей выйти из воды, завалил в прибрежные волны, упал сверху и снова поцеловал, бесстыдно забираясь ладонями под подол платья. Марина мягко оттолкнула его, всмотрелась в лицо.

– У тебя губы синие.

Он покачал головой.

– Опять решила сбежать от меня, Анасейма.

Марина приподнялась на локтях и выползла из-под Ильи.

– Пойдём домой.

К дому пришлось бежать, а не идти. Дрожали оба так, что зуб на зуб не попадал. Бегом поднялись на второй этаж и остановились перед дверью в ванную. Илья отступил.

– Иди первая.

Марина едва разобрала его слова, настолько он заикался и звонко клацал зубами.

– Ты иди первый.

– Я в тот пойду, который сломан.

Он сразу же вышел из комнаты. Под горячими струями душа дрожь немного утихла, кожа вернула себе нормальный цвет без оттенка трупной синевы. Марина переоделась в тёплую пижаму и постучалась в комнату Ильи. Он не открыл, крикнул из-за двери, что переодевается. Марина спустилась на кухню, сделала две кружки горячего чая с малиной и снова поднялась на второй этаж. В этот раз двери были распахнуты, Илья сидел на кровати, натягивая носки.

Марина поставила одну чашку на комод, другую обхватила ладонями.

– Я чай сделала.

Илья поднял взгляд, улыбнулся.

– Горячий чай точно не повредит.

– Ты всё равно какой-то синий.

Марина села на кровать, касаясь бедром его ноги, и подала кружку.

– Спасибо.

Чай пили молча, поглядывая друг на друга над краем чашек. Оба вспоминали случившееся на пирсе, и от одной только мысли о поцелуях вспыхивали щёки, а сердце ускорялось. Допив уже едва тёплый напиток, Илья поставил кружку на подоконник и потянулся.

– Я из-за тебя всю ночь не спал. Теперь глаза слипаются.

Марина тоже отодвинула кружку, забралась на кровать с ногами.

– И почему же тебе не спалось?

Илья лёг на постели, закинув руки за голову, посмотрел на Марину так, что она засомневалась, что надела пижаму. Он опять прожигал её взглядом, будто видел сквозь плотный материал каждый изгиб тела.

На вопрос Илья не ответил, потянул за край кофты, заставляя лечь рядом. Марина устроилась около тёплого бока, положив голову на сгиб его локтя. Он тут же, обняв за плечи, притянул её ближе. Другой рукой скользнул по бедру и, обхватив за колено, закинул её ногу через себя.

– Будешь моим одеялом.

Марина прижалась теснее, обхватывая его рукой поперёк груди. Никак не могла привыкнуть к тому, что касается Ильи, вот так смело, так открыто.

– Что со мной происходит?

– Илья чуть повернул голову, чтобы видеть её лицо, но Марина смотрела куда-то вниз на переплетение их ног.

– В каком смысле?

– Такое ощущение, что я стою на высокой скале, на самом краю, а подо мной бушующее море, аж дух захватывает. Одновременно жутко и притягательно, по венам струится кипяток, и почему-то щекотно в пояснице.

Илья хмыкнул.

– А раньше такого не было?

– Не было.

– А нет ощущения, что внизу живота горячо и расходится искрами по всему телу?

Марина приподнялась.

– Откуда ты знаешь?

– Оттуда, – размыто ответил Илья и неожиданно смутился. – Так и должно быть.

– И у тебя так?

– У меня всё гораздо хуже, Анасейма. – Он широко зевнул и закрыл глаза. – Не уходи, пожалуйста, я, кажется, засыпаю.

– Не уйду.

Марина снова опустила голову и тоже закрыла глаза, сначала прислушивалась к размеренному дыханию Ильи, а потом сама погрузилась в сон. Проснулась поздно вечером от ощущения, что под её боком разожгли костёр. Она пошевелилась и чуть отодвинулась от горячего тела Ильи. Он спал крепко, но дышал как-то непривычно шумно, рывками. Марина села, приложила ко лбу Ильи ладонь и тут же отдёрнула. Он весь горел.

Она вскочила и выбежала из комнаты.

– Мам! Вызови скорую!

Спустилась по лестнице, влетела в кухню, ей навстречу уже шла встревоженная Инна.

– Зачем скорую?

– Илья, он весь горит, кажется, у него температура.

Инна ринулась к телефону, на бегу обернулась.

– Достань градусник и найди маму.