Анасейма

Марина молча обошла его, стараясь не коснуться в узком дверном проёме, выбежала на улицу и, не раздумывая, ринулась к морю. Бежала быстро, задыхаясь, глотая сырой солёный воздух, раздирающий лёгкие. Остановилась где-то на территории заповедника, упала на колени. Кровь шумела в ушах, руки дрожали. В голове испуганной птицей билась одна мысль: Илья приехал.

Как с ним разговаривать? Как вести себя? И почему он вообще здесь? Неужели ведомый детскими воспоминаниями, он решил отдохнуть в Штормовом? Не мог же он спустя пять лет просто взять и приехать? Хотя, может, для него всё давно в прошлом, поросло травой и покрылось пылью. Жизнь ведь не стояла на месте, столько всего могло измениться, он, наверное, уже не раз успел сказать «я тебя люблю» другим девушкам. Пять лет слишком большой срок, чтобы поставить жизнь на паузу.

Домой Марина не вернулась, до самого вечера катала курортников на «Афалине», усиленно игнорируя флирт спасателя Алика. Солнце склонилось к горизонту, расцветив мир оранжевыми всполохами. Пора было заканчивать с морскими прогулками. Марина в последний на сегодня раз раздала жилеты, напомнила правила безопасности. Спасатель махнул рукой и повторил заученную фразу:

– Ваши трупы никому не охота вылавливать.

Марина развернулась к морю, взялась за руль, и неожиданно застыла. Присутствие Ильи почувствовала сразу.

– Есть ещё одно место?

Она бросила взгляд чрез плечо, заколебалась, хотела отказать, но её опередил один из пассажиров.

– Да полно! Нас только четверо, а мест восемь.

Оба кресла в носовой части отдыхающие заняли в первую очередь, мужчина, гостеприимно принявший Илью, расположился сзади и позвал к себе новенького.

– Тут лучше, – он наклонился и заговорщически сообщил: – Там морем невозможно любоваться, всё время отвлекаюсь на хозяйку «Афалины».

Марина не поворачивалась, спиной ощущала пристальный взгляд Ильи.

– Надень жилет.

Илья послушно натянул жилет и щёлкнул замками. Пока Марина катала курортников, ликующих от возможности увидеть дельфинов, они ни разу не заговорили, хотя с другими пассажирами Илья охотно беседовал, даже шутил, пару раз она услышала его сдержанный смех. Хохмач-мужчина не переставал балагурить, постоянно обращался к Илье, видимо, нашёл в нём благодарного слушателя.

– Только приехал? – он заметил светлую кожу на оголённых предплечьях. – Сейчас и не загоришь. Солнце совсем ленивое.

– Никогда не был в Штормовом в сентябре.

– О, так ты тут не впервые? – он снова склонился к Илье, создавая видимость дружеской беседы не для посторонних ушей. – Дочку Счастливчика небось и раньше видел?

Илья перевёл взгляд на Марину. Ветер трепал её распущенные волосы, но шляпу, затянутую под подбородком, не срывал. Её спина выглядела неестественно прямой, будто сведённой судорогой. Марина слегка повернула голову, скосила в его сторону глаза и опять резко отвернулась.

– Видел, – наконец ответил Илья. – И даже знал самого Счастливчика.

Когда катер вернулся к пирсу, Илья выбрался первым и сразу же ушёл. В сторону Марины больше ни разу не посмотрел.

Впервые за последние два месяца Инна не уехала домой, вызвала семью в Штормовое и накрыла праздничный стол во дворе. У плиты не стояла, блюда доставили прямо из её нового ресторана, украшенные и готовые к подаче. Марина открыла калитку, и застопорилась: не ожидала увидеть столько людей, уже привыкла к тишине и молчаливой компании мамы. Инна не особенно жаловала отчий дом. Сбежала явно с удовольствием, а с тех пор, как вернулась Марина, и вовсе не приезжала.

Ира тыкала прутиком в черепах, заставляя их оборачиваться и шипеть, Женька о чём-то увлечённо беседовал с Настей, Инна суетилась у стола. Илья лежал в гамаке, закинув руки за голову, глаза прикрыл, но не дремал, сквозь ресницы поглядывал на мужа Инны. С первого же взгляда он опознал в нём того мотоциклиста, к которому ревновал и которому завидовал. Поначалу растерялся, с трудом сдержав вскипевший гнев. Женька его, естественно, не опознал, приветливо протянул ладонь для рукопожатия, а потом отвлёкся на няню, почти весь вечер обсуждал с ней стратегию воспитания Иришки.

Марина прошла во двор, положила на край стола шляпу и села на скамью, намеренно с дальнего края, чтобы между ней и Ильёй оказалось как можно больше метров пространства. Руки сцепила в замок, пытаясь скрыть дрожь в пальцах, и опустила на столешницу. Весь мир словно отступил, существовал где-то на периферии, она сосредоточилась на глазах, дыхании и запахе Ильи. Замечала малейшее его движение, поворот головы, взмах ресниц. Он же выглядел на удивление расслабленным и равнодушным. Шутил с Инной, вежливо общался с Женей, что-то рассказывал, но смысл слов не доходил до Марины, она слышала только голос и не могла пошевелиться, будто он её загипнотизировал.