Андалусская поэзия

Когда говорят мне о ней, чарует меня аромат,
Как будто бы я опьянен мечтою моею хмельною;

И кто бы ни заговорил, я слышу лишь голос ее,

Как будто шалунья моя всегда и повсюду со мною.

И если меня призовет всесильный халиф ко двору,

С любимой моей предпочту остаться любою ценою.

Расставшись в отчаянье с ней, я тысячу раз обернусь,

Так путник ступает едва ногою своею больною.

Как будто я в бурю тону и вижу спасительный брег,

А море уносит меня своей беспощадной волною.

Пью воду вдали от нее, как будто глотаю песок,

Как будто бы я обречен в пустыне палящему зною.

И если ты спросишь меня, нельзя ли достигнуть небес,

Отвечу, что путь к небесам совпал бы с дорогой земною.

* * *

Ненастная тьма в небесах, тяжелая тень грозовая
Моим подражает слезам, безрадостный дождь проливая.

Со мною наперсница-ночь тревогу мою разделяет;

В ночи, как всегда, начеку бессонница сторожевая.

Очей невозможно смежить, никак не закроются веки;

Измученный, тщетно томлюсь, на скорый рассвет уповая.

Смущая во мраке зарю, бессонница мною владеет,

Моих сокровеннейших дум свидетельница роковая.

Как звезды в глубокой ночи окутаны мглистым покровом,

В нашествии сумрачных туч таятся, незримо всплывая,

Так в сердце таится любовь, малейших стыдясь проявлений,

И втайне стремится к тебе мечта моя, вечно живая.

* * *

Надлежит пасти мне ночью ясноокие стада
Звезд недвижных и подвижных в беспредельной вышине.

Будто эта ночь и звезды — мрак, в котором страсть моя

Все еще меня сжигает в ослепительном огне;

Будто страж я неусыпный в зеленеющем саду,

Где среди травы нарциссы расцветают при луне;

Би´тлимус бы многомудрый согласился, будь он жив,[10]

Что среди людей не сыщешь звездочетов, равных мне.

* * *

Он буйствует без конца, бессонницею томим;
Тоскующего в плену вино упреков пьянит.

Чудит он, безумствует, перечит он сам себе;

Кланяется и клянет, ласкает и бранит.

Разлад, разлука, разрыв, печаль для нас, как для звезд, —

Закон, который, в пути разрознив, соединит.

Утолена моя страсть, и я, завистник былой,

Теперь в блаженстве моем среди людей знаменит.

Среди цветов мы в саду, а в небесах облака,

И мы наслаждаемся: Аллах счастливцев хранит.

Отрадный дождь, облака, благоуханный сад

Как слезы под сенью век и как румянец ланит.

* * *