Андалусская поэзия

Я шлю тебе в подарок белоснежный,
Как пальчики красавиц, виноград.

Так ягоды его благоуханны,

Что спорит с мускусом их аромат.

Как капельки воды, они сияют

В прозрачный облаченные наряд.

И сладок их медовый сок душистый,

Как славное вино, они пьянят.

Ничтожен этот дар, но я и душу

Отдать тебе без колебаний рад.

Мне доброта твоя — что свет во мраке,

И ей, увы, достойных нет наград.

* * *

Перевод В. Игельницкой*

Судьба моя ко мне несправедлива,
И милостью ее я обойден.

Предчувствие мне отравляет радость,

Так ядом убивает скорпион.

Но снова был любовью я разбужен,

И вновь ее рукою я сражен.

Она ушла, но все мои надежды

И мысли забрала с собой в полон.

Она воды свежее родниковой,

Едва ее увидев, был пленен.

Она робка, как луч зари стыдливый,

Прелестна, как раскрывшийся бутон.

Румянец на щеках ее играет,

Какой в ней дивный пламень затаен!

О, если б знать — так горе мне твердило,

Но где, скажите, от беды заслон?

Уж минуло то время без возврата,

И отлетел мой легкокрылый сон.

Как будто счастье надо мной сверкнуло,

На миг его лучом я озарен.

Я был в каком-то сладостном дурмане

Пьянен мечтой, теперь тоской казнен.

Ты помнишь, как бродили мы с тобою,

Светилась синева сквозь зелень крон.

Все нежило наш слух и взор ласкало:

Звенел ручей, алел цветами склон.

[СТАТУЯ В САДУ ЭМИРА СЕВИЛЬИ АЛЬ-МУТАМИДА]

Перевод В. Игельницкой*

Как все изменчиво в мире, и ныне я возвеличен,
Меня осеняет слава и окружает почет.

Эмир, каждый день дарами готов ты меня осыпать.

И чем воздать я сумею за этот поток щедрот?

По воле твоей теперь я в чудесных рощах Эдема,

Но стих мой, увы, в смятенье, и строки летят вразброд.

И я брожу очарован под ласковой сенью сада,

Где просится прямо в руки с ветвей услужливый плод.

Ручьи прохладою дышат, и золото чайной розы

Не помрачит красою поток серебряных вод.

Лишь заворкует голубка, я слышу напев Гарида,

Иль Мабада дивный голос в моей душе оживет.[21]

А вот предо мною плещет бассейн с целебной водою,

Она, пожалуй, и сердце излечит от всех невзгод.

Сияет лазурная чаша в белоснежной оправе,

Как будто ее наполнил собою сам небосвод.

А там, над влагой лучистой парит небесная дева,

Она пленительна, словно весенней зари восход.

В ней трепетность гибкой ивы, и взор ее полон неги,

Но сердце мое смущает очей ее светлых лед.

Она сказать что-то хочет, но произнести не в силах,

И все же чудится: слово слетит с нежных уст вот-вот.

В прозрачном воздухе тает ее немая улыбка,

И эту тайну навеки она с собой унесет.

[КУБОК]

Перевод В. Игельницкой*