Андалусская поэзия

Что эта жизнь без милого вина?
     Клянусь пророком, лучше стать мне прахом!
Лишь во хмелю утешен я сполна,
     и смертный час не оскверню я страхом.

Куда ни взглянешь, видишь лишь одно

     гнетущее тебя несовершенство…
Так пользуй время, что тебе дано,
     да будут ночь и день — одно блаженство.

Что может быть ужасней: этот мир

    останется, когда уйдем отсюда!
Но буйный и безумный мой кумир,
    спасение мое — на дне сосуда.

Мне жизнь не в жизнь, и каждый миг мой пуст,

    и нет ни в чем ни смысла и ни прока,
Покуда не коснется жадных уст
    единое лекарство против рока.

О, если бы Аллах мне даровал

    без счета, без конца благую влагу!
Хоть сладостен девичьих губ фиал,
    с красавицей на ложе я не лягу.

Надолго ли останется она

    в моем дому и хватит ли надолго
Столь ревностно любимого вина,
    которое я чту превыше долга?

Обманщица отказывала мне,

    но вот в руках благословенный кубок —
И я уже впиваю в тишине
    дыханье из ее покорных губок.

В объятиях моих лежит луна,

    и месяц я держу в моей ладони…
О чем мечтал — всего достиг сполна,
    и что мне Сулейман в своей короне?![32]

Из кубка пьет любимая — и сон

    смежает вежды, тихо клонит к ложу.
Из сладких уст несется сладкий стон,
    и зайчик золотой щекочет кожу.

Безжалостною жаждою томим,

    к ее устам я приникаю снова, —
Но слышу: над безумием моим
    смеется кто-то и ворчит сурово.

То голос старой сводни… О Аллах,

    ночей и дней пожалуй мне без счета,
Чтоб мог я превзойти отца в грехах,
    в людской молве изведать сласть почета!

* * *

Перевод А. Межирова