Андалусская поэзия

Влюблен я в звездочку. Любой, ее заметя

И полюбив ее, повержен и убит.

Я знаю, и меня она не пощадит.
Смогу ли от нее найти надежный щит,

Или не влаетен я рассеять чары эти?

Сальвато, весельчак, — ужели быть беде?

Блуждаешь, как в бреду, никто не знает — где,
Не прикасаешься к напиткам и еде, —

Ты молчаливее, ты всех мрачней на свете!

И так ответил я: «Увы, свидетель бог,

Я не стерпел моей тоски, не превозмог.
Зачем к ее дверям иль в винный погребок

Теперь влечет меня так властно из мечети?

Одна лишь страсть к тебе теперь во мне жива,

Ты вавилонского чудесней волшебства,
И музыкой твои мне кажутся слова.

И пенье слышится всегда в твоем привете.

А грудь — как яблоки. А нежная щека

Как мрамор, белая, как мел или мука.
Улыбка светлая лукава и сладка.

И зубы как алмаз. И красота в расцвете.

Когда б велела ты нам всем отбросить страх,

Забыть, как нужен пост и всемогущ Аллах, —
В мечети в тот же миг, в ее пустых стенах
Остался б только тот, кто связан, кто в цепях,

Кого крепчайшие опутывают сети.

Что слаще на земле дыханья твоего?

Ты госпожа моя, царица, божество.
А кто не верит мне и спорит — я того

Сражаю наповал одним ударом плети.

Зачем же прячешься куда-то от меня?

Я изнемог уже от страстного огня…
Когда ж благословит нас бог, соединя,

И ниспошлет любви взаимной долголетье?»

* * *

Перевод Н. Стефановича

Покинут я — как мой удел суров!

Ни строчки, ни записки, ни ответа…

О, если бы хоть знать, что в мире где-то
Найду тебя, о, если б вера эта,

Что ты опять откликнешься на зов…

Ты бросила меня, и сердцу ясно,

Что все мечты бесплодны и напрасны,
И лишь тоска со мною ежечасно,

И догореть последний луч готов.

Убийственны любви моей мытарства.

О, выслушай без злобы и коварства,
Ведь гибну я, — бессильны все лекарства…

Любовь и смерть — страшнее нет врагов.

* * *

Перевод Н. Стефановича