Ангел + ангел + студент

   Глаза дворника радостно заблестели. Оглянувшись по сторонам, он схватил Алима за рукав и потянул к примостившемуся в дальнем углу, маленькому кирпичному домику, служившему для хранения инвентаря.

– Пойдем ко мне, а то увидит «колбаса» из окна и опять начнет верещать, что вместо работы языком мету.

   Зайдя в темную, влажную каптёрку, Алим и Тимур автоматически содрогнулись. Жить им приходилось в разных условиях, но даже в самых маленьких и неприспособленных комнатушках, они в первую очередь наводили военный порядок и впоследствии прилагали все усилия для его поддержания. Каптёрка Василия Потаповича представляла собой яркий пример жилья одинокого алкоголика. На грязной, никогда не застилаемой кровати в поэтическом беспорядке лежали грабли, журнал и, приглядевшись, Алим рассмотрел слившегося с грязной подушкой огромного тощего кота. На столе вовсю хозяйничали тараканы, ловко снуя между чайником без крышки, железным разрыхлителем для цветов, и двумя алюминиевыми вилками, словно дополняющими друг друга, так как у одной было правое и среднее остриё, а у другой среднее и левое.

   Бодренько просеменив к столу, Василий Потапович культурно пообщался с тараканами. Не достигнув взаимопонимания, он легким движением руки скинул всё хозяйство на пол и на очищенную грязь поставил почти законченную бутылку водки и надтреснутый стакан.

– Давайте, мужики, за знакомство, – дворник плеснул на дно стакана треть остатка и протянул его Алиму. – Уж не обессудь, тара у меня в единственном экземпляре.

   Повинуясь еле заметному знаку Алима, Тимур достал из объемной кожаной барсетки плоскую походную фляжку с коньяком и два раскладных стаканчика. Взяв тару деда Василия, он попытался выплеснуть водку в ведро с песком, стоявшее возле стола, чем едва не вызвал инфаркт у хозяина. Василий Потапович, на уровне подсознания угадав действия парня, успел в последний момент подскочить и спасти живительные капли. Резким движением опрокинув жидкость в рот, он удало крякнул и, поставив стакан на место, молодецки гаркнул:

– Стерильно.

   После первой, для Василия Потаповича после второй, мужчины сели на грязную продавленную кровать и несколько минут молча разглядывали друг друга.

– Вот ведь, жизнь-поганка, – сторож пьяно улыбнулся и смахнул с глаз скатившуюся слезинку. – Ты нашелся, а Гузелечка пропала. «Колбаса» наша говорит, что на лечение её отправила за границу. Да только от чего лечить-то? Сто пудов продала девчонку, падлюка. Только ты, Алимушка, не слушай, что тебе тут наплетут. Золото, а не ребёнок, наша Гузелечка. Она за своих на лоскуты порвет, никого в обиду не давала.

– Василий Потапович, откуда вы узнали, что я ищу Гузель Озерову?

   Сторож оторвал влюбленный взгляд от плоской стальной бутылочки и удивленно сфокусировал его на Алиме.

– А кого же, как не кровиночку свою будешь искать ты в этом хламиднике?

   Сердце Алима неприятно сжалось, пропустив удар и во рту появился металлический привкус. Опустив глаза, он брезгливо скинул огромного рыжего таракана, по-хозяйски забравшегося на руку. Видя, как налились желваки на лице друга, Тимур решил взять инициативу в свои руки.

– Василий Потапович, – ласково начал парень, разливая остатки коньяка по стаканам. – Почему вы решили, что Гузель Озерова дочка Алима Анваровича?

– Как, почему? – радостно откликнулся сторож, заметив, что в его стакан попала львиная доля столь понравившегося ему продукта. – По фотографии.

   Заметив заинтересованный взгляд новых друзей, Василий Потапович подхватил двумя пальцами стакан, бодро опрокинул его и занюхав грязным рукавом, начал повествование.

– Принимай пополнение, Альбина Николаевна.

   Молодая черноглазая женщина положила на стол несколько толстых папок. Хотя «Дом малютки» был расформирован, Лидия Анатольевна, благодаря своему высокопоставленному любовнику, уверенно карабкалась вверх по служебной лестнице. Не успев снять с себя старые обязанности, женщина уже примеряла костюм от кутюр для выхода в свет в качестве начальника районо.

– Три девочки, три мальчика и в качестве приза от компании, – женщина вытянула руку в сторону Василия Потаповича, – прошу любить и жаловать, наш сторож, дядя Вася. Как от сердца отрываю.

   Не удостоив сторожа взглядом, Альбина Николаевна придвинула папки. Открыв верхнюю, заведующая саркастически скривилась: с фотографии смотрел толстенький серьезный мальчуган. Маленькие глаза в окружении пушистых ресниц, терялись между щеками, создавая немножко комическое выражение лица.

– Дебил, что ли? – неприязненно вздохнув, заведующая перевернула страничку. – Семья алкоголиков, лишены родительских прав…

– Почему дебил? – удивленно подняла брови Лидия Анатольевна. – Коленька у нас умница. Он, если помочь немножко, в Нобелевские лауреаты выбьется.

– Разожрались они у тебя, Лидка, на государственных харчах, – беря в руки вторую папку, прокомментировала Альбина Николаевна. – Кого не возьми, ни в одни ворота не лезет, зато – лауреаты. Вот эта, вроде ничего, не страшная, хотя и чёрная. И имя какое-то не людское – Гузель. Тоже отказница?