Ангел пригляда

– Все плавают… Удельный вес человека меньше, чем у воды. Расслабишься – и на поверхность всяко вынесет.

– Здесь этот номер не пройдет, – сказала Диана, – здесь придется плыть самому.

Тут стало окончательно ясно, почему Диана такая мокрая.

– Что, даже батискафа захудалого нет? – спросил он с тревогой.

– Извини. Все наверху осталось.

Он поневоле взглянул наверх, в голубую бездну, зябко повел плечами. Вдруг стало очень холодно, вода над головой казалась ледяной, лишенной воздуха. Каково это – захлебнуться в океане, всплывать и опускаться вместе с течениями, с белым, распухшим лицом, медленно растворяясь в морском рассоле, а мальки будут споро отщипывать от тебя по кусочку, пока, наконец, не останется один голый скелет?

Она проплыла, проплыву и я, подумалось Субботе. Но тут же понял, что все это иллюзия, обман. Диана одолела охрану из черных – он на такое способен? Что позволено Юпитеру, до того быку не дотянуться. С другой стороны, что еще остается? Возвратиться к мертвым черным телам, принять на себя гнев хилиарха, до конца жизни служить рупором странных и страшных сновидений?

Ладно. Предположим, он поплывет. Предположим, у него хватит дыхания. Но что будут делать все эти акулы и кашалоты вокруг? Смотреть, как он движется мимо и не есть его?

«Но Диана же проплыла!» – снова и снова кричало ему самолюбие. «То Диана, а то ты!» – отвечал здравый смысл.

Он посмотрел на Диану, она – на него. Все поняла.

– Не бойся, я помогу.

– Я не боюсь, – отвечал Суббота.

А что он мог еще сказать? В конце-то концов, что ему терять сейчас? Пустую, глупую, никчемную и оскорбительную жизнь? Наверное, он и правда не боялся, тело только слегка сжималось, трепетало. Но тело – глупое, слабое – пусть постоит в сторонке. Последнее слово – за разумом. Однако и разум почему-то не спешил сказать это слово, не хотел, чтобы оно и правда стало последним…

Он все еще думал, а Диана уже действовала. Сняла со спины маленький рюкзачок, вытащила оттуда маску, загубник и небольшой двустенный баллон.

– Вот, надень, – сказала она.

Он посмотрел на баллон с сомнением.

– Что это?

– Криоланг.

– Надолго его хватает?

Диана пожала плечами.

– Обычно на полчаса. Но при условии, что заправил только что. Из него воздух постепенно выходит. За сутки не остается ничего.

– А когда ты его заправляла?

– Вчера вечером.

Суббота помолчал.

– И на сколько там осталось?

– Может, на десять минут. Может, на пять. Сейчас и узнаем…

Она втолкнула его в большой пузырчатый резервуар, служивший шлюзом между коридором и океанариумом. Суббота почувствовал озноб. Диана шлепнула его по спине, развернула к себе, помогла надеть маску и закрепить криоланг.

– А ты? – спросил он перед тем, как взять в рот загубник.

Диана не отвечала, открыла небольшой шкафчик на стене, взялась за красный рычаг.

– Главное, не паникуй и не дергайся, акулы этого не любят, – сказала она. – Если подплывут, ничего не делай, просто растопырь руки крестом и виси. Я сама разберусь.

Она сдвинула рычаг, и шлюз стал заполняться водой. Суббота напоследок вдохнул носом, экономя запас воздуха в криоланге. Вода быстро ползла вверх по щиколоткам, миновала колени, пояс, залила грудь. Суббота покосился на Диану, та стояла с каменным лицом. Точнее, уже не стояла, всплывала вместе с потоком воды, слегка шевеля ногами. Они оба медленно поднимались к верхнему прозрачному люку. Вода затопила шлюз полностью, залила лицо и голову. Страх прилил к горлу, заставил сделать два быстрых вдоха через загубник. Диана погрозила Субботе пальцем.

Люк отъехал в сторону. Маленькое пространство шлюза и гигантское – океанариума объединились в одно.

Первой вынырнула Диана, быстро оглянулась вокруг. Русые волосы встали дыбом, шевелились в воде, как змеи на голове у Горгоны. Убедившись, что путь свободен, махнула рукой Субботе. Тот, придерживаясь за край люка, судорожно лягнул ногами, выплыл в океанариум, завис в пустоте, шевеля руками. Диана показала наверх и куда-то влево, поплыла первой. Он ринулся за ней, боясь отстать.

Суббота плыл, отталкивался ногами, вдыхал, выдыхал, снова плыл, раздвигая густеющую воду собственным телом. Она все оглядывалась на него, контролировала, показывала большой палец: молодец, справишься. И он, точно, справлялся.

Конечно, сам по себе, на одной задержке дыхания он бы в жизни такое расстояние не одолел. Но сейчас, с криолангом, это уже казалось ему легче легкого. Главное, чтобы воздуха хватило, главное, чтобы не кончился прямо сейчас…

Диана повернулась к нему, показала пальцем наверх и влево. Он увидел там, в высоте, темноватый люк второго выхода из океанариума, освещенный прожектором. До него оставалось метров пятьдесят, сущая ерунда… И он ускорился, заработал ногами, руками, чтобы, наконец, покинуть влажную и холодную тьму.