Ангел с Чёртова острова

– Иначе что ж это – вы с мамой будете бегать по острову, а я – мешком лежи в пещере? Ну уж нет, – твердо сказал папа и, не поднимая глаз, сострогал с палки несколько мелких веточек.

– Боишься? – поддразнила я его.

– Еще как. – Папа прекратил строгать. – Боюсь, что с тобой или с мамой что-то случится, а я помочь не смогу.

Мама тоже бросила свою ветку.

– Ты у нас прямо рыцарь, – улыбнулась она, но не ехидно, а как раньше, когда она еще смеялась папиным шуткам.

– И чем ты нам поможешь? – спросила я.

– Например, вы увидите одну из наших лодок не на берегу, а в море, как вы до нее доберетесь?

– Я доплыву, – сказала я.

– В одиночку тебе плавать нельзя, – возразил папа.

– Если очень надо, то можно, – не согласилась я.

– Даже не мечтай. Мама вообще плавать не умеет – представь, что будет, если у тебя начнутся судороги.

Мама виновато понурилась, и папа положил руку ей на плечо.

– Эмилия, ты ни в чем не виновата. Ну, так уж оно сложилось, – проговорил он.

– Папа, у тебя же нога сломана! – напомнила я.

– Но на воде я держусь. Нет, одних я вас никуда не пущу, – отрезал он.

Мы позавтракали, я повесила на шею бинокль, и мы двинулись по тропинке к пляжу. Небо оставалось по-прежнему серым и затянутым облаками, но дождь закончился. Земля была мокрой и скользкой, и, сделав несколько шагов, папа споткнулся и едва не упал – мама успела в последнюю секунду его подхватить.

– Да всё в порядке. Костыль неровно поставил. – Папа высвободился из маминых рук.

Проковыляв еще несколько метров, он опять поскользнулся и на этот раз, чтобы не упасть, наступил на сломанную ногу.

– Черт! – выругался он и так страшно побледнел, что я не сомневалась – уж сейчас-то он наверняка потеряет сознание. Сломанная нога как-то неестественно выгнулась, и я испугалась, что папа повредил ее еще сильнее. Внутри у меня все похолодело, и от страха я даже не решилась спросить, как у него дела.

Мама поддержала папу с одной, я с другой стороны, и мы вместе усадили его на камень.

– Так не пойдет. Я провожу тебя обратно в пещеру. Если ты и вторую ногу сломаешь, пользы от тебя будет еще меньше, – сказала мама.

Папе явно хотелось что-то ответить, но он лишь опустил плечи и кивнул.

– Ты права, – согласился он, – но давай тогда я немножко тут посижу – а потом до пещеры сам дойду. Я пойду медленно-медленно.

– Ладно. И берегись крокодилов и бегемотов, – сказала я. Папа мне всегда так говорил, когда укладывал спать.

Я обняла его и двинулась вперед по тропинке, думая, что мама пойдет следом. Однако она тоже подошла к папе и обняла его, причем обнимала она его даже дольше, чем я.

– Ты, правда, – берегись крокодилов и бегемотов, – повторила она и погладила папу по руке, словно стараясь согреть.

Мы с мамой пошли по той же тропинке, что и прежде. Сперва – туда, где папа пришвартовал лодку, а потом дальше, в то место, где пристала к берегу я. Ни одной из лодок мы не нашли, но нас удивило поведение птиц. Их не было слышно. Я посмотрела на деревья и не заметила ни единой птицы. Накануне вечером они тоже почти не показывались, но тогда, по крайней мере, я слышала их голоса.

– Мама, птицы исчезли. А вчера они верещали так, словно тут не лес, а вольер в зоопарке, – сказала я.

Мама остановилась и огляделась.

– И правда, – согласилась она, – но иногда птицы кричат перед непогодой – возможно, и вчера они тоже галдели поэтому.

Мы зашагали дальше вдоль берега. Волны серой пеной разбивались о скалы, небо выглядело совсем не по-летнему.

– Если не найдем лодок возле берега, давай пойдем вглубь острова – может, залезем там на дерево или сделаем флаг из брезента, – сказала мама, шагая так быстро, что я едва поспевала за ней.

– Мама, а как вы с папой познакомились? – спросила я.

– Что? – она замедлила шаг. – А почему ты решила спросить об этом сейчас?

Не дождавшись моего ответа, мама сказала:

– Ты наверняка сама все прекрасно помнишь.

– Ну пожалуйста! – попросила я.

Мама остановилась и обеими руками взяла меня за запястья, прижав мои руки к туловищу, словно я натворила что-то совсем скверное. Лицо у мамы посуровело.

– Астрид, – начала она своим самым назидательным тоном, но я отвернулась и посмотрела на море, и мама почему-то передумала меня ругать.

– Мы с твоим отцом познакомились, когда он начал работать в Центральном статистическом бюро. На первой же вечеринке он предложил пожениться. – Мама выпустила мои руки и посмотрела в сторону пляжа.

– Это была любовь с первого взгляда, да? – Этот вопрос я уже тысячу раз задавала. Или сотню. Ну пятьдесят-то раз уж точно задавала.

– Нет, но он был настойчивым, – сказала мама и снова зашагала вперед, но теперь медленнее. – В конце концов он меня уговорил.

– Значит, все благодаря упрямству, да? Или, как ты говоришь, флагу? – спросила я.

– Да, – глядя вперед, мама кивнула, – все благодаря флагу. Однажды я проснулась, посмотрела в окно и увидела самодельный флаг на палке, а на флаге папа написал, что приглашает меня куда-нибудь сходить.

Я уже собиралась задать следующий вопрос – про то, как папа дарил ей вместо роз кактусы, – но тут мама вскрикнула и бросилась вперед.