Ангелы Ойкумены

Фаги, говорит Крисп. Целая стая фагов! С какой радости они гоняются за коллантом? Чем он им насолил? Кавардак в системе Китты. Суматоха на подлете к Хиззацу. Трассовый репер-автомат засек стаю и подал сигнал на Хиззац. Два «Ведьмака» ломанулись; третий — следом. Он на профилактике стоял, не мог сразу взлететь. Пока добрались, фагов и след простыл. А на пределе видимости три колланта прошли. Куда? К Хиззацу. Это два случая, которые я знаю. Сколько я не знаю?

Выводы, спрашивает Эрлия. Выводы есть?

Есть, говорит Крисп. Не торопи меня. Этот коллант пассажиров не первый год возит. Гоняйся за ним фаги с самого начала, от колланта уже осталось бы одно реликтовое излучение. Значит, сам по себе коллант стаю не интересует. Человек в скафандре? Для флуктуации — ерунда, для стаи — и подавно. Они бы его не заметили. Человек, взятый с орбиты в коллант? Ну, дополнительный пассажир. Вот я и думаю: зачем они объект с собой таскают? На кой черт он им сдался?

Эрлия молчит. При упоминании объекта ее глаза вспыхивают лютым волчьим огнем. Бармен за стойкой нервничает. Бармену зябко.

Куб в руках Криспа щелкает. Верхняя грань трескается, раскрывается двустворчатой крышкой. Обе створки поднимаются вертикально и уползают в пазы. Из глубины куба возносится — из тьмы к свету — новая порция пирожных.

Второе дно, говорит Крисп. Он аккуратно берет двумя пальцами розовый шарик клубничного суфле, присыпанного сахарной пудрой. Никого они из скафандра в волну не таскают. Они отрабатывают спас-операцию для коллантариев. Для этого им нужен пассажир. Они выкидывают его из колланта в космос — и подхватывают обратно, пока не успел окочуриться. Объекту жизнь не мила, он и согласился.

Они возвращаются злые, отмечает Эрлия. Почему?

Не знаю, вздыхает Крисп. Зато знаю, для чего им второй-третий колланты. Хотят обмен наладить: перекидывать объект из колланта в коллант. Фагам это почему-то не нравится. Спешат, как акулы на кровь…

Как мухи на дерьмо, поправляет Эрлия. А скачок энергопотенциала? Если объект выбрасывают и забирают, должно быть два скачка: вниз и вверх. На диаграммах один: вверх.

Не знаю, повторяет Крисп. Он вертит куб, ощупывает чуткими пальцами выступы и углубления, ищет потайную пружину. Я понятия не имею, что у них творится. Полностью они рвут связь с объектом или нет? Выделяется при этом энергия, поглощается, трансформируется?

Щелчок. Верхняя грань — механический цветок — раскрывается четырьмя треугольными лепестками. Лепестки проворачиваются, прячутся. Боковые грани приходят в движение, на свет является финальная порция лакомств.

Третье дно, говорит Крисп. Фокусы — приманка. Прикорм для флуктуаций. Выброс-возврат пассажира — не цель, а средство. Они создают нужный выхлоп излучения и привлекают фагов. Пытаются включить флуктуацию в состав колланта! Приманить, приручить, взять на поводок. Мелочь, низ первого класса. Не волк — волчонок. Поди отбери волчонка у волчицы! Вот и схлестываются со стаей. Два других колланта — прикрытие. Кому-то надо отбиваться от стаи, пока наш коллант пытается увести волчонка?

Эрлия молчит.

Не молчи, просит Крисп. Ты мертвая, я не люблю, когда ты молчишь.

Хорошо, говорит Эрлия. Я мертвая, у меня есть версия. Что, если они ловят чью-то неприкаянную душу? Привидение? Хотят спасти, вытащить из ада — в рай?

Крисп молчит.

Не молчи, просит Эрлия. Ты живой, я не люблю, когда ты молчишь.

III

— Будьте вы прокляты!

Блик луны сверкнул на острой стали.

Позже, вспоминая этот безумный вечер в монастырском саду — чаще, чем хотелось бы — Джессика всякий раз отмечала, как это много: полторы секунды. Для гематрийского рассудка с его многопотоковым способом мышления — бесконечно много. И как это мало, чтобы одни расчеты успели сбыться, а другие — пойти прахом. Она спрашивала себя: все ли я сделала правильно? И приходила к разным ответам: да, нет, скорее да, скорее нет, в определенной степени… Он крикнул: «Будьте прокляты!» — отмечала Джессика. Даже на пике бешенства, взрывая ситуацию, полковник Дюбуа не перешел с женщиной на «ты», хотя положение дел располагало к самой грязной брани. Запас прочности самообладания полковника — разница между «сдохни, сука!», «будь проклята!» и «будьте вы прокляты!». Крошечная разница; колоссальная разница. Луис Пераль, пожалуй, сумел бы уловить различие на лету, но Джессика не имела театрального опыта.

Полторы секунды.

Прыгая из седла на пешего Дюбуа, ученица Эзры Дахана гордилась собой — и, как оказалось, зря.