Англичанин из Лебедяни. Жизнь Евгения Замятина (1884–1937)

Как Иванушка-дурачок в русских сказках, ледокол только притворяется неуклюжим, а если вы вытащите его из воды, если вы посмотрите на него в доке – вы увидите, что очертания его стального тела круглее, женственнее, чем у многих других кораблей. В поперечном разрезе ледокол похож на яйцо – и раздавить его так же невозможно, как яйцо рукой [Галушкин и Любимова 1999: 178–183] («О моих женах, о ледоколах и о России»).

В своем докладе «О кораблестроении в России» в декабре 1934 года Замятин говорил о запуске новой обширной советской программы по строительству ледоколов: «Строительство этой ледокольной флотилии начнется в 1935 году. Можно отметить, что это будет первый случай строительства ледоколов на родине. Все бывшие русские суда такого рода были построены за рубежом, и в основном в Великобритании» [Tejerizo 1988: 79].

Опасения Людмилы относительно ее путешествия в Англию в сентябре 1916 года были вполне обоснованы. Помимо того, что 40-часовое путешествие по бурному Северному морю, которое ранее описывал ей Замятин, было само по себе неприятно, было также все более опасно путешествовать во время войны. Она решила поехать на «Юпитере»[105], поездка на котором рекламировалась как «самая быстрая и удобная», с выездом из Скандинавии и всего 22 часами в открытом море. За первые два года войны ни один корабль на маршрутах между Норвегией и Ньюкаслом-на-Тайне не был потоплен. Однако 16 ноября, всего лишь через два месяца после того, как Людмила благополучно добралась до Англии, немецкая подводная лодка затопила корабль «Вега», доставлявший груз с продовольствием для Великобритании. К счастью, никто не погиб, но движение пассажирских судов было приостановлено. Его попробовали восстановить в марте 1917 года, но почти сразу же был затоплен «Поллукс» и погибло 18 человек. А тем же летом, после Ютландского сражения, в котором англичане потеряли 14 кораблей, а немцы 11, Германия объявила о снятии ограничений на действия военных подводных лодок против торговых судов. В 1917 году был поврежден «Хаакон VII», пропал грузовой корабль «Алгол», видимо потопленный торпедой, а 12 декабря четыре немецких эсминца нанесли сокрушительный удар по колонне из одиннадцати кораблей. Через два дня после этой катастрофы Ллойд Джордж заявил о необходимости организовать противодействие атакам подводных лодок: «Победа стала вопросом тоннажа, именно в нем залог успеха. Ничто не заставит нас проиграть, кроме нехватки грузоподъемности» [Dougan 1968: 132]. В своих записных книжках Замятин отмечал: «Чувствовалось именно так: на острове, отрезаны, как Робинзоны. Кругом – серое Северное море, полное стальных акул. Кругом, – чужие, чудные Пятницы. <…> Слова у нас общие. Но разве нам в чем-нибудь сговориться?» [Казнина 1997:202–203].

Замятин продолжал следить за политическими событиями в России: он проглатывал выпуски любимой газеты «Речь», которые смог получать в Лондоне, так как сразу по приезде оформил подписку на три месяца, и позже попросил Людмилу продлить ее[106]. С начала 1917 года, несмотря на возможные опасности, супруги очень захотели вернуться, читая новости о сенсационных событиях на родине: «Когда в английских газетах запестрели жирные заголовки: “Abdication of Tsar” – “Revolution in Russia” [ «Отречение царя», «Революция в России»] – в Англии стало невмочь; и в сентябре 1917 г. вернулся в Россию» [Галушкин и Любимова 1999:6] (Автобиография 1924 года). Однако прошло несколько месяцев, прежде чем они наконец получили разрешение на выезд. В Лондоне норвежский и шведский консулы поставили в паспорт Замятина штампы от 6 сентября 1917 года, а в российском посольстве в Британии соответствующие штампы проставили 10-го и повторно 17 сентября. Тогда же в паспорте была сделана запись – естественно, на дипломатическом французском: «11 retourne en Russie pour reprendre son service et que ses signes distinctifs sont: cheveux chatain [szc], moustache blonde coupee, yeux gris, taille 5f. 10 inches anglaises» [Он возвращается в Россию, чтобы снова приступить к своим рабочим обязанностям. Его отличительные черты: темно-русые волосы, короткие светлые усы, серые глаза, рост 5 футов 10 дюймов] [BDIC, dossier 133]. С апреля все пассажирские суда в целях безопасности направлялись в Берген в сопровождении военного конвоя и следовали из Абердина в Шотландии, а не из Ньюкасла, поэтому 23 сентября в Абердине в его паспорте поставили новый штамп. Их путешествие в Россию в конце сентября 1917 года было чрезвычайно опасным [Keys and Smith 2002:12–14]. В двух вариантах своей автобиографии, написанных в 1922 и 1928–1929 годах, Замятин отмечал: