Англия Тюдоров. Полная история эпохи от Генриха VII до Елизаветы I

И наконец, в папскую инквизицию сообщили, что Поула подозревают в лютеранстве, и его официально отозвали в Рим. Однако когда папский нунций в июле 1557 года прибыл в Кале с документами о назначении на место Поула восьмидесятилетнего Пето, Мария отказала ему во въезде в английское королевство. Даже допуская, что в случае виновности Поула она его приговорит, королева потребовала, чтобы его как англичанина судили в Англии. Это требование внесло разлад в англо-папские отношения, которые продолжались дольше разногласий Филиппа с Павлом IV. Таким образом, Мария и папство оказались в ссоре! Папа отказывался подписывать документы, касающиеся Англии. К январю 1559 года у Елизаветы образовалось девять епархий, в которых либо вовсе не было епископов, либо их место занимали неосвященные номинанты. В это число входила и Кентерберийская епархия, поскольку Поул умер в течение нескольких часов после Марии (17 ноября 1558 года)[560].

В управлении страной достижения Марии тоже были сомнительны. Продолжилась начатая Нортумберлендом политика сокращения расходов: унаследованный долг £185 000 разросся до £300 000 вследствие вовлечения в войну с Францией, но этот прирост был умеренным. Коронные земли (включая ирландские владения) с доходом £5000 в год продали в 1554 году; £8000 выручили от продаж в 1557–1558 годах; а неслыханная щедрость Марии к церкви извлекала £29 000 из ее ежегодного дохода. Кроме того, ее решение отказаться от невыплаченной доли субсидии, выделенной последним парламентом Эдуарда VI, стоило £50 000. Хотя объявления вне закона принесли казне земель на £20 000 в год и по меньшей мере £18 000 наличными деньгами и столовым серебром, Мария вернула семьям Говард, Кортни, Невилл и Перси земли на £9835 дохода в год; дополнительные пожертвования и ренты стоили £14 750 ежегодно. Например, Поул получил личное имение в пожизненное пользование с годовым доходом £1252. Расходы двора сначала резко возросли, но потом их урезали; стандартные поступления в казну перерасходовались в 1553–1554 годах, но в 1554–1555 и 1556–1557 годах оставались с небольшим плюсом; расходы на оборону сократили и провели оценку стоимости фортификаций. Тем не менее правительство не могло далее работать эффективно без новых источников дохода или периодического обращения к налогообложению, чтобы оплачивать расходы на обычное управление[561].

Налоги в 1555 и 1558 годах дали £349 000. Кроме того, две пятнадцатых доли и две десятины, предоставленные в марте 1553-го, от которых не отказалась Мария, добавили £59 000. Попытки правительства варьировать налоговые ставки и обеспечить реалистичную оценку благосостояния налогоплательщиков не встретили понимания. Вынужденные займы в 1556 и 1557 годах тоже оказались непопулярны, однако они составили £42 100 и £109 269 соответственно. Акт по дотации 1555 года стал еще одним шагом к регулярному налогообложению мирного времени. Тогда как в актах 1540, 1543 и 1553 годов утверждалось, что оборона – неотъемлемая часть королевского управления, акт 1555 года впервые восславил «большие и разные выгоды» тюдоровского правления, затем признал «великие обязанности, которые взяла на себя Имперская корона Англии» и «значительные недопустимые расходы, которыми во многих отношениях обременена Ее Величество». Это означало признание благотворного правления и потребности в целом, поскольку оборона не упоминалась. По сути, палата общин изменила позицию в важный момент, неуместный для удовлетворения королевских потребностей при помощи налогов, поскольку «обычный» доход можно было увеличить обычными средствами. С тяжелым сердцем налогоплательщики увидели, что налоги становятся первым, а не последним средством. Следуя принципам, установленным с 1485 года, Мария использовала налоговые поступления для оплаты текущих затрат обычного правления и выплаты долгов короны, кроме расходов на военно-морской флот, артиллерию и укрепления. Даже часть военного налога 1558 года пошла на поддержание постоянных служб королевского двора[562].