Английская поэзия XIV–XX веков в современных русских переводах (билингва)

Once more the Night, like some great dark drop-scene
Eclipsing horrors for a brief entr’acte,
Descends, lead-weighty. Now the space between,
Fringed with the eager eyes of men, is racked
By spark-tailed lights, curvetting far and high,
Swift smoke-flecked coursers, raking the black sky.

And as each sinks in ashes grey, one more

Rises to fall, and so through all the hours
They strive like petty empires by the score,
Each confident of its success and powers,
And, hovering at its zenith, each will show
Pale, rigid faces, lying dead, below.

There shall they lie, tainting the innocent air,

Until the dawn, deep veiled in mournful grey,
Sadly and quietly shall lay them bare,
The broken heralds of a doleful day.

Эдвард Уиндем Теннант (1897–1916)

Мысли о родине в Лаванти

Зеленый садик в Лаванти[87]

!Там улица одна,
По ней в грязи бредет солдат
В край, где идет война.
Но там в разбитом домике немного есть травы,
Его найдите вы.

За церковью, чей хрупкий шпиль

Снарядами изрыт,
Где обезглавленных домов
Развалина стоит,
Мы там, где больше нет стены, где кирпичи лежат,
Нашли зеленый сад.

Трава в заброшенном саду

Несмятою была,
И чистотелом там давно
Дорожка заросла,
Там не было души людской — сновала только лишь
Стремительная мышь.

И мы лежали на траве —

Ее нежнее нет;
Не слышно было, как идет
Лафет, еще лафет,
Чей постоянный стук колес о камни мостовой
Звучал, как новый бой.

Потом мы встали — наш покой

Промчался, словно миг,
И, этот садик обыскав,
Нашли мы в нем цветник,
И оказались там жасмин, желтеющий нарцисс —
Мы ими увлеклись.

И в нем по нраву больше всех

То место мне пришлось,
Где волчеягодника куст
На холмике возрос.
Он весь цветками убран был, на диво духовит…
Какой чудесный вид!

Вдохнул я жадно аромат,

Скучая по весне,
И вдруг душа пустилась в пляс,
И чудно стало мне —
Я расстоянье проплясал от мертвых городов
До бристольских холмов.

Я видел, как растет нарцисс,

Качанье тополей
И зайцев брачную игру
Средь мартовских полей;
Там по лугам текут ручьи, там шустрая плотва…
Ты, родина, жива!

Перевод А. Серебренникова

Перерождение

Я вижу древность золотых времен
И молодость души: песок пустынный
Столпом слепящим кружит над равниной,
Под бирюзой — сожженный небосклон
Над пустошью. Звучит язык старинный,
Люд в злато облачен и в синеву…
И потому понятны мне причины
Экстаза в поклоненьи божеству.
Вот правда: прозорливою душой
Животворится тела скоротечность;
И с каждый воплощеньем ты — иной,
Пока воспоминаний гаснет вечность;
Жизнь новая покорствует былой,
Пока не воцарится Безупречность.

Перевод А. Серебренникова

Свет после тьмы