Английские и шотландские баллады

Подчиняясь вкусу людей XVIII в. Все историческое, местное, резко индивидуальное в искусстве отвергалось как несознательное, нерациональное, как художественное варварство; только общечеловеческое в человеке имело положительную эстетическую цену. И в самом искусстве слова — элементы народной речи, индивидуальные особенности или искажения, следы эмоционального волнения тщательно изгонялись как противоречащие канону правильной речи. Подчинение этому канону подымало поэтическую речь над индивидуальной и живой жизнью, в область понятии и рассудочных слов, означающих точно очерченные понятия: обобщающие описания взамен прямого названия предметов, олицетворения, аллегория и морализация, эпиграмматически заостренный, антитетически построенный стиль — таковы особенности этого поэтического искусства.

Во второй четверти XVIII в. начинается перелом от литературы рационалистической к чувству жизни и поэтике сентиментализма. Этот перелом связан с углублением в эмоциональные основы души человеческой; в смене радости и горя, настроений светлых и печальных, всегда размеренных, не слишком грустных и не слишком восторженных, в легкой смене душевных волнений, в вечно настороженном дрожании души ищут удовлетворения люди этой эпохи, ищут темы для стихов ее поэты. Выдвигается лирическая поэзия; описания природы, в которых очертания предметов затуманены преизбыточностью душевных настроений, музыкальные, непосредственно-наивные признания души составляют главное содержание этой лирики. Новое искусство разрушается и разрушает прежние законы прекрасного. Вместо ясности и размеренности разума — музыкальная бесформенность и слитность настроения, полусвет, скрывающий четкие грани, сонные грезы, затуманивающие строгую работу сознания.

Во второй половине ХVIII в. мы .наблюдаем в Англии на почве сентиментализма литературное и художественное движение, которое определило собой основной стиль английской поэзии до наших дней. Мы назовем это движение эстетическим возрождением средневековья. Увлекаются художественными памятниками старины, которую недавно еще называли варварской, «готической». Подражают архитектуре старинных замков и соборов. Из городских архивов извлекают старые грамоты, написанные рукой, из библиотек — первопечатные книги; радуются их старинному готическому шрифту и «черным буквам» (black letters). Средневековым легендам, народным преданиям, фантастическому, призрачному, чудесному народной старины подражает литература «страшных романов», описывающая пустынные замки, полуразрушенные башни, в которых гнездятся рыцари-разбойники, в которых бродят привидения, над которыми тяготеет таинственное проклятие, передающееся из рода в род. Вместе с тем впервые возникает интерес и к народной поэзии. Сперва он облекается в неожиданные и причудливые формы: шотландец Макферсон из отрывков кельтского эпоса восстанавливает фантастические поэмы Оссиана, певца III в. н. э., проникнутые современным сентиментально-меланхолическим настроением; гениальный юноша Четтертон сочиняет стихи на вымышленном средневековом английском диалекте, приписывая их никогда не существовавшему поэту-монаху XIV в. Томасу Роулею. Но в народных песнях шотландского крестьянина Бернса уже бьет струя свежего и истинного народного искусства, а собранные Перси старинные английские баллады (1765) оказывают решительное воздействие на все дальнейшее развитие поэзии, в особенности в ближайшую, романтическую эпоху (1790-1825).

Цель, которую преследовал Перси, собирая и издавая старинные английские баллады, была не научная, а чисто художественная. Поэтому он не стремился к точному воспроизведению текстов; он исправлял баллады и по-своему дополнял испорченные отрывки. Он хотел прежде всего произвести впечатление на широкую публику: показать, что и народ, как люди образованные, имеет свою поэзию, что не только народы классической древности, но и средневековые народы создали искусство, достойное внимания, изучения и подражания. В этом смысле он достиг своей цели. После книги Перси «Памятники древней английской поэзии» появился гораздо более полный сборник Вальтера Скотта («Песни менестрелей пограничной Шотландии», 1802); современный исследователь и любитель баллад обратится уже не к Перси, а к классическому шестому изданию профессора Чайльда («Английская и шотландская народные баллады», 1882 и сл.), заключающему все существующие на английском языке баллады во всех известных вариантах. Но Перси принадлежит честь быть начинателем великого дела собирания старинной народной поэзии; и именно его книга оказала такое влияние на развитие поэзии в Англии и Германии.