Английские письма или история кавалера Грандисона

Разговоръ, во время пути, естественно обратился на поздку Сира Карла, коего сестры ласкаются, что двоюродной ихъ братъ извститъ ихъ о семъ тайномъ дл. Он отъ того улучили случай разсказать мн, что въ субботу за столомъ Сиръ Гарграфъ обьявилъ, что онъ принялъ намреніе препровесть въ путешествіи годъ или два, потому что не можетъ жить въ Королевств не видя меня, и что надется отъ своего отсудствія получить облегченіе. Г. Багенгаллъ и Г. Мерцеда согласились быть его спутниками. Но, чего ты совершенно себ и не воображаешь, любезная моя,Сиръ Карлъ говоря о разскаяніи Вильсона своимъ гостямъ, и убждая ихъ, что развратность молодаго человка, коего хорошія качества могутъ быть ползными, былабъ вредна обществу, сыскалъ средство склонить Сира Гарграфа общать сто гвиней на его свадьбу. Г. Мерцеда, тронувшись таковымъ доказательствомъ великодушія, общалъ дать сему человку пятьдесятъ гвиней. Вильсонъ не прежде получитъ сіи дв суммы денегъ, какъ въ бракосочетаніи съ тою молодою особою коею занято его сердце; и Сиръ Карлъ принимая не себя совершеніе сего дла, по возвращеніи своемъ изъ Канторбери, обьявилъ, что онъ присовокупитъ также по щедрости своей нчто къ симъ двумъ суммамъ. Ето еще не все, любезная моя Люція, онъ препоручилъ своимъ сестрамъ одобрить мн сіе дяніе, и спросить у меня, желаю ли я его простить. Ахъ! я толико нахожу оное благотворительнымъ и достойнымъ его, что взирая на то со удивленіемъ! Я помню какъ нкогда отъ него слышала, что долгъ требуетъ всячески стараться платить за зло добромъ. Онъ самымъ дломъ исполняетъ сіи правила. Внушить въ злыхъ снисхожденіе, принудить своихъ враговъ любить себя, принести своевольца къ хорошимъ нравамъ, и заставить его познавать свою пользу учинившись честнымъ человкомъ! Какъ же не прощу я ему видя толико благородныя дянія! Я также помню, что, судя по письму сего презрительнаго человка, я ему равно чмъ ниесть обязана. Онъ не былъ столько золъ,сколько онымъ быть могъ. Впрочемъ, молодая Миссъ изъ Падингтона великое оказала ко мн состраданіе. Я вознамрилась присовокупить пятьдесять гвиней къ пятидсяти гвинеямъ Г. Мерцеды, дабы доказать самой себ, что и я способна слдовать хорошему примру. О дражайшая Люція, я почитаю себя толико малою въ сей удивленія достойной фамиліи, что, дабы употребить израженіе Сира Гарграфа, едва могу я сносить собственную мою низость.

Посл сего мы обратились къ домашнимъ ихъ обстоятельствамъ; ибо я напомнила обимъ сестрамъ, что он общали подать мн о томъ нкое изьясненіе. Вотъ что я могла узнать изъ ихъ обьявленій.

Кавалеръ Томасъ Грандиссонъ, ихъ родитель, былъ изъ первыхъ красавцевъ въ свое время. Онъ великую имлъ склонность къ пышности, которую и сохранилъ на всю свою жизнь. Ко всмъ нововыдумываемымъ веселостямъ чрезвычайное имлъ онъ пристрастіе, выключая карточной игры, къ которой онъ чувствовалъ отвращеніе; но онъ предавался въ другія излишества, которыя называлъ благороднйшимъ порокомъ. Онъ поставлялъ себ за честь имть самыхъ превосходнйшихъ лошадей изъ всего Королевства и наилучшую свору собакъ; на что издрживалъ почти весь свой доходъ. Его родитель, будучи столько скупъ сколько сынъ его былъ разточителенъ, провелъ всю жизнь свою въ пріумноженіи своего богатства. Его наслдство состояло въ шести тысячахъ фунтахъ Штерлинговъ ежегоднаго доходу, получаемыхъ изъ многихъ хорошихъ помстьевъ въ Королевств, и около двухъ тысячь изъ Ирландіи, имя при томъ въ сундукахъ своихъ довольно серебра. Супруга Сира Томаса произходила отъ весьма знатной породы, сестра Милорда В…… она была превосходнйшая изъ всхъ женщинъ. Я принимала удовольствіе въ томъ свидтельствованіи, кое об ея дочери отдавали ея добросердечію и собственному своему достоинству, съ изобильнымъ пролитіемъ слезъ своихъ. Невозможно, чтобъ свойство толико добродтельной матери не заставило и меня воспомнить о моей, и я не могла удержаться, чтобъ не присовокупить слезъ моихъ къ слезамъ изъ очей ихъ текущимъ. Миссъ Жервинсъ также проливала источники слезъ не токмо изъ нжности или по природной горячности; но, какъ она намъ призналась, по тому что не иметъ какихъ причинъ наслаждаться жизнію своея матери, кои мы имемъ оплакивать потерянныхъ нами.

А что боле хочу я говорить о Сир Томас Грандиссон, то изходило по временамъ, и какъ будто съ сожалніемъ, изъ устъ сихъ обихъ сестръ. Я примчала не безъ удовольствія, съ какою медлительностію и отвращеніемъ говорили он о его порокахъ, и съ какимъ на противъ того удовольствіемъ возвышали он хорошія его качества. О дражайшая Люція! не ощущали ли он восхищенія, говоря о похвалахъ толико добросердечнаго родителя и толико же превосходящаго, какъ и мой, всякія слабости? Сколь любезно добродтельнымъ дтямъ воспоминать изящныя совершенства тхъ, коимъ обязаны жизнію.